День красных маков

У Поппи всегда была большая проблема – она зачастую говорила, не думая, всё, что приходило ей в голову, не подвергая свои слова никакой цензуре. Нет, она не страдала словесным поносом, как Дженна, но зато нередко задавала себе вопрос: Зачем я сейчас это сказала?» Если встречались монахиня или священник, Поппи в каждом предложении повторяла: «Иисус Милосердный!», а на все вопросы отвечала: «Боже мой!» Если возникала неловкая пауза, Поппи никак не могла удержаться и не спросить: «Ну неужели кто-то верит в непорочное зачатие? Конечно, Мария просто ляпнула, что в голову пришло, когда папа застукал её с положительным тестом в руке!» Так она поддерживала разговор; нелегко ей приходилось.

– Добрый день, – сказала Поппи носу.

– Добрый день. Чем могу быть полезен?

Всё происходящее смущало Поппи и казалось нереальным – не только шнобель полицейского, но и сам факт, что она сейчас скажет этому типу, который ждёт от неё вопроса, как добраться до ближайшей пиццерии: «В три часа у меня назначена встреча с министром иностранных дел». Было без четверти три; Поппи сочла, что добралась как раз ко времени.

К чести полицейского, он и ухом не повёл.

– Ваше имя?

– Поппи Дэй.

На секунду он замешкался, борясь с желанием переспросить, потом снял трубку громоздкого телефона, больше похожего на реквизит, и сказал в неё: «Мисс Поппи Дэй на три часа назначена встреча с мистером Манро». Это было утверждение, но в конце интонация поднималась вверх – значит, это мог быть и вопрос. Пару раз полицейский кивнул, будто человек на другом конце провода его видел, а может быть, и впрямь видел.

Затем он повесил трубку и посмотрел на Поппи.

– Мисс Дэй, вас встретят у двери.

Началось! Пройдя ворота, она помчалась по Даунинг-стрит на встречу с достопочтенным Тристрамом Манро, министром иностранных дел. С ума сойти!

Поппи не знала, что находится за знаменитой дверью. Если бы она задалась этим вопросом, то, наверное, представила бы себе красивый вестибюль, напоминающий комнату для отдыха, огромный камин, портреты великих людей на стенах, маленький столик в форме полумесяца, на котором стоит серебряный поднос с графином и хрустальными бокалами – вдруг кто-нибудь в смокинге захочет после ужина пропустить стаканчик бренди. Ещё воображение Поппи нарисовало бы бесшумно, но деловито снующий туда-сюда одетый в униформу персонал, как в сериале «Аббатство Даунтон» или, например, «Вверх и вниз по лестнице», где ещё играл тот тип из «Профессионалов»[5] – «Профессниалов», как выражалась бабушка.

Ничего подобного Поппи не увидела. Это был не дом, а скорее огромный, по-настоящему огромный офис – сотни лестниц, кабинетов и коридоров, ведущих неизвестно куда. Поппи была уверена – мест, где можно жить, работать и прятаться, здесь гораздо больше, чем нужно.

Ее встретила женщина средних лет в дорогом синем костюме; серые кудри в перманентной завивке и отсутствие макияжа делали её похожей скорее на буфетчицу, чем на помощницу министра иностранных дел. Доротея непременно окрестила бы её кошёлкой. Она открыла дверь, не спросив, кто пришёл – Поппи Дэй, посетительница, которую ожидает Тристрам Манро, или какая-нибудь несчастная продавщица товаров для дома, пылесосов и тому подобного.

– Проходите.

Поппи застыла посреди большого вестибюля, как чучело, чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег; пришлось жадно глотать воздух, прежде чем она снова смогла дышать.

Она размышляла об имени министра – Тристрам. Безусловно, оно указывало на принадлежность к высшему классу. Стоит услышать имя человека, тем более какое-нибудь особенное имя, его обладателя тут же можно отнести к определённому классу. Если бы мальчика, живущего в одном районе с Поппи, назвали Тристрам, этот мальчик изо дня в день получал бы хорошую взбучку; то же самое ожидало бы и Майлза Алессандро Варрассо. Но и в мире Тристрама его имя было редкостью, так же, как в мире Поппи редко попадались Дины и Даррены – она и её одноклассники легко понимали, о ком речь. Например, был рыжий Даррен – понятно, почему его так звали; Даррен-веган, не евший мяса из-за врождённой непереносимости протеина; Даррен-до небес, который мог раскачать качели в парке через перекладину, и Даррен-педик. Интересно, как различают друг друга Тристрамы? Тристрам-двадцать гектаров? Тристрам с домработницей из Таиланда? Тристрам-достопочтенный?

Мысли Поппи блуждали, потому что она нервничала, чувствуя себя не в своей тарелке. Вспомнились слова Тома: «Подготовьтесь как следует». Да, она подготовилась, ещё раз обдумала свою речь в автобусе по дороге сюда, но сейчас, стоя в необозримом вестибюле, осознавала, что вряд ли сможет вспомнить даже своё имя. Вот дерьмо.

Буфетчица испарилась, и растерянная Поппи осталась в одиночестве, пока наконец не появился мужчина в костюме с отливом.

– Вы – Поппи?

Она кивнула и улыбнулась – совершенно верно! Она – Поппи, Поппи Дэй, и её цель – спасти мужа.

– Следуйте за мной, Поппи. Я провожу вас в кабинет Тристрама.

– Спасибо.

Мужчина остановился и посмотрел на неё так, словно услышал очень приятный комплимент.

– Добро пожаловать!