День Муравья

– Поначалу мы были в эйфории, – призналась Жюльетта. – Муравьи объяснили нам, как действует их Федерация, рассказали о своих войнах, о борьбе между видами. Мы узнали о параллельной вселенной, существующей на уровне наших подошв, о вселенной, исполненной разума. Вы знаете, что муравьи пользуются орудиями, занимаются сельским хозяйством, у них есть свои технологии. Им знакомы абстрактные понятия, такие как демократия, касты, разделение труда, взаимопомощь…

Нам удалось познакомиться с их образом мыслей, и, когда мы узнали их лучше, Артур Рамирес создал программу, искусственный муравьиный интеллект. И еще он создал крошечных роботов, стальных муравьев.

Он поставил себе цель – создать искусственный муравейник с сотнями муравьев-роботов. Каждый такой робот снабжен безличным интеллектом, программой, способной подключаться к другим, чтобы думать и действовать совместно. Жюльетта Рамирес старалась подыскать нужные слова:

– Как бы это сказать? Все вместе должно было быть единым компьютером из различных компонентов, мозгом, сложенным из электронов-помощников. 1 +1 = 3, а 100 +100 = 300.

Стальные муравьи. Именно их Артур Рамирес видел идеальными завоевателями пространства. Вместо того чтобы посылать на другие планеты зонды, как это обычно делается, можно было бы посылать тысячи зондов-роботов, наделенных как индивидуальным разумом, так и коллективным. Если один муравей-робот портится или погибает, сто девяносто других подхватывают эстафету, в то время как поломка единственного зонда обрекает на провал всю космическую программу.

Мельес пришел в восхищение.

– Даже если говорить о вооружении, – сказал он, – легче вывести из строя большого умного робота, чем множество более простых, но коллективно мыслящих маленьких.

– Да, это и есть принцип синергии, – кивнула мадам Рамирес. – Солидарное действие превышает сумму разрозненных усилий.

Вот только на все эти обширные проекты у супругов Рамирес не было денег. Крошечные детали стоили дорого, и ни магазин игрушек, ни зарплата почтальона не были достаточными. Тогда в изобретательном мозгу Артура Рамиреса вспыхнула новая идея: Жюльетта пойдет на телевидение и будет принимать участие в передаче «Найди разгадку». Десять тысяч франков каждый день, плохо ли? Артур станет посылать создателям передачи лучшие задачи из энциклопедии Эдмонда Уэллса, а Жюльетта будет их разгадывать. Организаторы выбирали, разумеется, задачи отца Летиции, потому что они были самыми интересными.

– Значит, все было подстроено, – поморщился комиссар. Он был явно разочарован.

– Все всегда подстроено, – отозвалась Летиция. – Но всегда интересно узнать, каким образом. Например, я не понимаю, почему вы так долго делали вид, будто не можете разгадать задачу с единицей, двойкой и тройкой.

Ответ оказался простым:

– Золотые запасы Эдмонда Уэллса подходили к концу. С помощью джокеров я могла продлевать игру и получать каждый день свои десять тысяч франков.

Доход позволял Артуру работать над стальными муравьями, продолжать межвидовое общение и давал супругам возможность жить безбедно. Все шло прекрасно в лучшем из параллельных миров до того дня, когда Артур увидел по телевизору рекламу. Рекламировали продукцию КОХ: «Друг “Крак-Крак”, насекомое – враг, “Крак-Крак” придет, и враг умрет». На экране – крупным планом муравей, уничтожаемый инсектицидом изнутри.

Артур был вне себя. Сколько же надо коварства, чтобы ополчиться против такого крошечного противника! У него был один готовый муравей-робот, и он отправил его шпионить в лабораторию КОХ. Механический муравей узнал, что братья Сальта трудятся совместно со специалистами всего мира над еще более страшным проектом под названием «Вавилон».

«Вавилон» был настолько опасен, что самые крупные ученые, специалисты по инсектицидам, работали в строжайшей тайне, опасаясь возмущения экологов. Даже руководителей КОХ они не посвящали в свои разработки.

– «Вавилон» должен был уничтожить муравьев полностью, – сказала мадам Рамирес. – Химикам никак не удавалось справиться с муравьями при помощи классических фосфорорганических. «Вавилон» не был ядом, он был химическим соединением, разрывающим общение муравьев.

На последней стадии разработки «Вавилон» представлял собой порошок, которым достаточно было посыпать землю, и все муравьиные феромоны уничтожались. Одной унции хватало на несколько квадратных километров. Все муравьи лишались возможности передавать и получать информацию. Они теряли шанс узнать, жива ли королева, каково ее предназначение, что для нее хорошо и что плохо. Если бы это вещество распространилось по всему земному шару, через пять лет на планете не осталось бы ни одного муравья.

Братья Сальта и их коллеги поняли главный принцип, на котором держится мир муравьев. Но для них муравьи были только заразой, которую нужно уничтожить. Они гордились тем, что изобрели средство, которое нарушит не пищеварительную систему, а их мозги.

– Это пугает, – вздохнула Летиция.