День народного единства: биография праздника

После взятия в 1636 г. донскими казаками Азова и ответного набега брата крымского хана Сафат-Гирея 1637 г. Земский собор приговорил собрать средства на оборону. 5 (или 1) апреля 1638 г. Дмитрий Михайлович был назначен первым воеводой Рязанского разряда обороны от крымцев. Но в этот раз следовало провести проверку укреплений не только самого города, а всего Рязанского разряда, военно-территориального подразделения, включавшего весь край. Рязанщина была хорошо известна князю. У него были там поместья, он, наверное, вспоминал сражения, которые вел у Зарайска, и его там знали как соратника, а то и оппонента П. П. Ляпунова, лидера рязанцев в Смуту. Переславль-Рязанский являлся важным узлом обороны против набегов, и надо было обследовать все «перелазы» от устья Угры до Рязани, где тогда велось строительство новых городов и острожков (в 1635–1639 гг. – около десяти) [74, 293–295]. Требовалось восстановить земляные валы, «тянуть» линии засек и других укреплений. «… И в которых местех у засек… по их досмотру быти острогу или земляной крепости… и обослаться на Тулу… с… князем Иваном Борисовичем Черкасским [т. е. к главному воеводе]… в тех местех устроить острог деревянной или земляную крепость, а учинить вскоре, чтобы в тое крепости в приход крымского царя… ему боярину… со всеми служилыми людьми… быть безстрашну и надежну» [116], – предписывалось в наказе.

Еще 26 марта Пожарский уехал в Рязанский уезд проверять местные засеки и осмотрел их на 49 верст 500 сажен. Его «дозоры» отличались, судя по сохранившимся документам, особой тщательностью [23, 234–250]. «Досмотрев» укрепления до 1 июня, Пожарский запросил у Разрядного приказа 4400 человек на строительство [23, 187], но ему отказали, ответив, чтобы он обходился своими силами: «ту крепость… делать ратными людьми, которым указано быть с ними» [117], и укрепления были восстановлены силами уезда, возможно отчасти и на его личные средства [69, 253]. Князю в случае военной опасности велено было оборонять участок «от Осетра реки по Волчьи ворота, от Волчьих ворот по Дураковские ворота, от Дураковских ворот до Веденских ворот до Оки» [101, 136]. Здесь он познакомился и подружился с настоятелем рязанского кафедрального собора Успения Богородицы протопопом Симеоном, которому позднее завещал 5 рублей и собственные охабень[89] и ферязь[90] [169, 145].

Пожарский неоднократно участвовал в дипломатических переговорах. Первым опытом его были еще переговоры с новгородскими послами и шведскими властями Новгорода, а также с австрийскими дипломатами в бытность его во главе правительства в Ярославле в 1612 г., затем его известность и авторитет нередко использовались властями в международных делах. Недаром еще на переговорах под Смоленском в декабре 1615 г. послы Речи Посполитой, споря с русскими представителями о том, кто виноват в кровопролитиях в Москве в 1611–1612 гг., на русские обвинения, что «Литва поспольство (т. е. население) побила и казну разорили», отвечали, что «то не есть так, людей ратных, холопов боярских и стрельцов много в те поры в Москве было, и Пожарского, которого вы в больших богатырях считаете, первого дня на бою в Китае-городе и иных многих постреляно» [3, 94], отметим, что в польском языке слово «богатырь» имеет несколько иной смысл – оно означает не «силач и храбрец», а «герой» (соответственно, например, «богатерство» – героизм).