День Нептуна

«Здание парламента? Парламента?! Батюшки… видно, я не одна рулю королевством. Почему Эмильда молчала об этом? Она совала мне какие-то книги о политической структуре подводного мира, но читать эту нудятину выше моих сил. Можно же было вкратце объяснить. Хоть о парламенте», — про себя рассуждала королева.

После того как Фархан огласил вопрос, Эмильда еле слышно крякнула и почесала бровь мизинцем. Марина восприняла это как сигнал. Она попробовала залезть в голову помощницы и понять, как стоит ответить Турону. Она прилагала усилия к тому, чтобы справиться с волнением и прочитать мысль Эмильды, но чем дольше она вслушивалась в тишину, тем сильнее разгоралось волнение.

«Я настолько встревожена, что не могу прочитать мысль? Или Эмильда не собирается мне подсказывать? Мы же договаривались! Почему ты молчишь, Эм? Скажи что-то о парламенте!» — молча паниковала королева.

Эмильда напряженно уставилась в пол, каждые несколько секунд призывно поднимая глаза на Марину. Во взгляде отчетливо распознавалось предложение забраться к ней в голову и получить подсказку. Только сделать это Марина не могла.

«Обычно когда я переживаю, в голову сыплются чужие мысли против моей воли. А сейчас наоборот», — про себя сказала королева и решила попробовать прочитать мысль Турона. Может, в его голове есть какие-то подсказки? Стараясь не смотреть на него, она сосредоточилась на необходимости услышать его размышления. Она буквально тужилась в попытках залезть в черепушку Турона, но ничего не слышала.

«Да что ж такое! Почему я не могу прочитать ни мысли Эмильды, ни мысли Турона?» — королева была в замешательстве. Тут она подумала, что, наверно, сидит с беспомощным видом, который выдает неуверенность и некомпетентность в теме вопроса. Она выпрямила спину и, насколько это было возможно, придала выражению лица непринужденность.

«Последняя надежда на Калис. Хоть до ее сознания я достучусь?» — мысленно произнесла Марина. Она переключилась на Калис и попыталась услышать, что происходит в голове у Калис Гротан. И встретилась с таким же затишьем. Раньше не приходилось напрягаться, чтобы прочитать чью-нибудь мысль, а теперь никакие сверхусилия не помогали проникнуть в голову хоть кого-нибудь из присутствующих.

«Калис, ну скажи хоть что-то. О чем ты думаешь?» — отчаянно просила она, приоткрыв рот, будто вот-вот выкрикнет просьбу вслух.

«Что случилось с моими силами? Я перестала только читать мысли или телекинезом тоже не смогу воспользоваться? Надо что-нибудь передвинуть и посмотреть на результат. Что можно пошевелить так, чтобы никто не понял, что я практикую телекинез?»

Марина с удовольствием вышвырнула бы из Большого Зала стол, за которым сидел Турон. Вместе с Туроном. Но об этом разрешалось только фантазировать. Поразмыслив, она отыскала более подходящий предмет. Внезапно упавшая по стены икона Посейдона заставила вздрогнуть почти всех, кто находился в зале. Неиспугавшимся выглядел только Турон. Он с равнодушным видом развернулся туда, куда развернулись все остальные.

«Этого сухаря ничем не проймешь», — сказала про себя Марина.

— Какая досада! — с карикатурным испугом всплеснул руками Турон. — Должно быть, это плохое предзнаменовение, — он перевел взгляд на королеву, которая скривила плотно сжатые губы в подобии улыбки.

— У нас заседание по вопросу проверки знаний королевы или минутка антипосейдонских шуточек? — бесстрастно произнесла Калис.

— Антипосейдонские шуточки привнесли хоть какую-то динамику в это тоскливое действо. Я неплохо выспался, но если Ее Величество продолжит молчать в ответ на поставленный вопрос, я усну прямо на этих бумажках, — Фархан изнуренно упал грудью на стол.

— Самое время послушать ответ, — Калис взглянула на королеву с ободряющим призывом. Лицо Эмильды выглядело так, словно в мыслях она бранила королеву. Мыслей Марина, как и прежде, не слышала, однако телекинез определенно оставался с ней. Почему другая сила не работала — загадка.

«Почему одной силой я могу пользоваться, а другой — нет? Почему именно та сила, которая нужна, не действует?» — задавалась вопросами королева, видя, как четыре пары глаз смотрят на нее в ожидании ответа.

— Сдается мне, королева разлюбила говорить о политике, — вздохнул Турон.

Марина опять скривила губы и подумала, может, всерьез отправить его за дверь с помощью телекинеза?

— Твой вопрос настолько глуп и примитивен, что королеве нужно время, чтобы придумать остроумный ответ, — сказала Калис.

«А и впрямь. Зачем он задал элементарный вопрос? Он задал его между делом или специально? Вопрос с подвохом? Парламент. Так, подумаем: когда я могла в последний раз наведаться в здание парламента?» — рассуждала Марина.

Турон взглянул на наручные часы и сказал:

— Если заседание будет продвигаться такими темпами, к завтрашнему утру выясним ответы на половину запланированных вопросов.

— Оттого, что мы будем подгонять Ее Величество, ответы вряд ли появятся быстрее, — парировала Калис.

— Ваше Величество, будьте добры уточнить, дату последнего посещения здания парламента вы вспомните сегодня или через неделю?