День огня

– А это ещё кто? – спросила она и зарычала. Развернувшись, я вздрогнул. И правда, кто это? Человек? Нет, это оборотень, я это чуял. Откуда ни возьмись, на берегу реки появилась незнакомая женщина, тихо жужжащая какую-то странную мелодию.

На первый взгляд она выглядела вполне безобидной и совершенно непримечательной: свободное коричневое одеяние, под которым угадывались округлые очертания тела, медового цвета волосы. Но меня смутили её глаза. Они очень необычно мерцали и, казалось, смотрели во все стороны сразу. Странным было и то, что у женщины оказался с собой багаж – старый рюкзак и такая же старая дорожная сумка.

– Кто вы и на чьей стороне? – крикнул я.

Незнакомку совершенно не смутило, что на неё рычит большая разгневанная кошка. Она невозмутимо оглядела поле битвы.

– Меня зовут Солнце, – спокойно ответила она, глядя при этом не на меня, а на линию горизонта. – Я посланница Совета. Меня вызывают на помощь в критических ситуациях. А Лисса Кристалл сообщила, что у вас тяжёлое положение.

Я смотрел на неё во все глаза. Неужели это и есть то самое тайное оружие, о котором я слышал на ночной встрече с членами Совета?!

Ну, тогда это самое странное тайное оружие.

Цена победы

Мы с Тикаани и даже наши враги-медведи заворожённо смотрели, как необычная женщина сначала открыла дорожную сумку – там виднелись какие-то куски материи, а потом поставила на землю рюкзак. Казалось, что царящие вокруг гнев и отчаяние её совершенно не интересуют и даже вовсе не касаются. Она внимательно посмотрела внутрь рюкзака, а затем скомандовала:

– Вылетаем!

В воздух поднялся странный коричневый столб, постепенно превратившийся в огромное жужжащее облако. Пчёлы. Сотни пчёл!

Я тут же вспомнил календарь с изображением всех членов Совета оборотней. Там же была и пчелиная матка! Судя по всему, это она и есть. Вот это да!

– Ориентируемся, – приказала своим подчинённым необычная женщина. Её голос звучал не совсем по-человечески, он словно бы излучал солнечный свет. – Лисса, говори, кто здесь друг, а кто враг!

Белый орлан ненадолго отвлёкся от нападения на мистера Гудфэллоу и мысленно послал пчелиной матке быстрый поток картин, некоторые из них мне удалось уловить. Женщина-пчела подняла глаза к солнцу и пропустила полученные образы через себя.

А затем её воинство перешло в наступление.

Но не в пчелином обличье. Они распространились по всему берегу – и превратились. Всё происходило словно в каком-то странном сне. Я не мог оторвать от них глаз. Только что тут были пчёлы – и вот уже перед нами стоят бесчисленные, хорошо тренированные и очень похожие друг на друга мужчины и женщины. Пчелиная матка запустила руку в дорожную сумку и стала разбрасывать куски ткани. Оказалось, это набедренные повязки, которые можно надеть за пару секунд.

Надев повязки, пчелиная семья ринулась в бой, орудуя голыми руками или подобранными палками и камнями. И они хорошо дрались, просто замечательно! Это что – карате? Похоже.

Гризли очень сильный зверь, но когда на него нападают сразу тридцать совершенно бесстрашных двуногих, то даже он поспешит убраться восвояси.

– Это подло и отвратительно! – зарычал наш бывший учитель Гудфэллоу и гневно вскрикнул, когда получил палкой прямо по морде. В конце концов ему ничего не оставалось, кроме как превратиться в осу и улететь. Но пара десятков пчёл тут же пустились за ним в погоню.

Особо отчаянный член семьи, ещё в пчелином обличье, укусил медведя-оборотня Дерека прямо в нос.

– У меня аллергия на пчелиные укусы! – завопил тот и со всех лап помчался прятаться в лес. – На помощь! Я умираю! Меня что – никто не слышит? Ну погодите, мерзкие насекомые, я вам ещё отомщу!

Матка не обратила на него никакого внимания и даже не взглянула на пчелу, укусившую Дерека. Этот член пчелиной семьи был обречён на гибель, но мы не услышали от него ни стона, ни жалобы. На земле осталось лежать мёртвое насекомое – ни один человек не заметит его среди гальки.

Кипя от гнева, Ломинга превратился и в человеческом облике отступил. Руки у него всё еще были в наручниках. Бо́льшая часть его армии уже сбежала. Кошмар рассеялся буквально за несколько минут. На берегу не осталось ни одного сообщника Миллинга – кроме возвышающегося коричневой горой, усыплённого бизона. Над равниной воцарилась тишина, слышен был лишь шум бурлящего потока.

«Мы спасены, Совет нас спас», – повторял я про себя снова и снова и никак не мог поверить в это счастье. И тут вдруг послышались шаги и странный шум. Все оборотни испуганно оглянулись. Из-за кустов появилась взволнованная Холли – нагруженная рогатками, духовыми ружьями и прочим скарбом.