День пришельца

На скамейке у подъезда, опираясь на обмотанную тряпкой тяпку, сидел пенсионер Коломойцев. Зять Коломойцева, Лёша Невструев, копался в моторе старенького «Москвича». Видимо, собрались на дачу, да мотор подвёл. Коломойцев брюзгливо выговаривал зятю за поломку автомобиля, Лёша стоически отмалчивался. Больше никого во дворе не было, если не считать беспородного кота Ваську, который уныло сидел у пустой детской песочницы и тоскливыми глазами смотрел на угол дома. Одно время дворовый кот квартировал у Димы Похмелкина, но когда хозяин женился, его жена, Аэлита Марсова, выгнала кота на улицу. Тем не менее кот не утратил привязанности к Похмелкину, провожал со двора на работу и страдал, дожидаясь его возвращения.

Советоваться с Коломойцевым Лопухину не хотелось – старорежимный дед плохо воспринимал реалии нового времени. Разве что с его зятем… Не у кота же Васьки, в самом деле, совета просить? Зато коту можно фурфач предложить…

Игнат с сомнением посмотрел на оставшиеся два пакетика фурфача, перевёл взгляд на кота. Кот выглядел брошенным и голодным, но в том, что он станет есть фурфач, у Лопухина были большие сомнения. Однако ничего другого в голову не приходило, поэтому Игнат решительно сунул пакетик полуденного фурфача в карман и направился к двери.

– Добрый день, Савельич! – поздоровался он с Коломойцевым, как только вышел на крыльцо.

– Кому, может, и добрый, – мрачно обронил пенсионер Коломойцев, – но не для меня.

Он кивнул в сторону незаводящегося «Москвича».

– Привет, Игнат! – не поднимая головы от открытого капота, махнул рукой Лёша Невструев.

– Привет, – кивнул Игнат и замялся, переводя взгляд с Коломойцева на его зятя. Обращаться к занятому человеку не имело смысла, придётся довериться Коломойцеву. – Савельич, я к вам за советом…

– За советом? – оживился пенсионер. – Это ты правильно решил. У кого же совет спрашивать, как не у старшего поколения? Присаживайся.

Он постучал ладонью по скамейке.

Игнат присел рядом, зашарил по карманам в поисках письма.

– Вот у меня какое дело, Савельич…

Коломийцев вдруг поморщился, принюхался и с подозрением посмотрел на Лопухина.

– Ты что, после работы не мылся?

– Что вы, Савелич, я всегда после работы душ принимаю… – растерялся Игнат. – Потом, я двое суток отдыхал, выходные были… Сутки на работе, двое дома.

– А чего ж воняет так?

– Во всём подъезде воняет! – громогласно заявила Аэлита Марсова, выходя на крыльцо и вытаскивая за собой коляску с младенцем. – Кто-то дрожжи в унитаз спустил, и теперь по всему стояку такая вонь идёт, что не продохнёшь!

Игнат вскочил со скамейки и помог Аэлите спустить коляску с крыльца. Младенец в коляске был таким же бесформенным, как Аэлита, к тому же зелёным, с многочисленными псевдоподиями, но при этом лицом был в отца. Вылитый Димка Похмелкин. Увидев над коляской незнакомого человека, младенец заагукал и принялся пускать ртом зелёные светящиеся пузыри. Пузыри срывались с губ и медленно уносились в небо. Кляузник Портянкин утверждал, что Аэлита Марсова – инопланетная шпионка, а улетающие в небо светящиеся пузыри – не что иное, как секретные донесения на Марс. Однако Портянкину никто не верил – все знают, что на Марсе жизни нет.

Аэлита от помощи не отказалась, но, как только коляска стала на тротуар, заявила:

– Чем коляску помогать таскать, лучше бы поработал по своей специальности, почистил стояк! А то ребёнку в доме дышать нечем!

– Это не мой участок, – возразил Игнат. – Я работаю в другом ЖЭКе…

– А живёшь в каком доме?! – возмутилась Аэлита.

– В этом, – согласился Лопухин и принялся неловко оправдываться: – Но мне через час на смену заступать. Суточное дежурство…

– Все вы, сантехники, одинаковы, – отмахнулась Аэлита. – Пока на бутылку не дашь, пальцем не пошевельнёте.

Она раздражённо развернулась и покатила коляску от подъезда.

– Н-да… – только и сказал пенсионер Коломойцев, глядя вслед колыхающимся бесформенным формам Аэлиты, и глаза его маслено заблестели.

Игнат тоже посмотрел Аэлите в спину и содрогнулся. Прозванная за непомерную тучность Кубышкой, Аэлита полностью загораживала собой коляску. Надо же, и такие женщины кому-то нравятся, женятся на них… Или на них женятся потому, что Вероники встречаются только на обложках глянцевых журналов? Нет уж, лучше оставаться всю жизнь бобылём, чем такое счастье.

Когда Аэлита проходила мимо пустой песочницы, кот Васька взъерошился и злобно зашипел. Ненавидел он выгнавшую его из квартиры Аэлиту всеми фибрами кошачьей души.

– Брысь! – сказала Аэлита, на что кот выгнул спину и зашипел так, что из пасти полетела слюна. Из коляски выскользнула тонкая зелёная псевдоподия, хлестнула по коту, но Васька вовремя среагировал и отпрыгнул в сторону. Затем презрительно фыркнул вслед удаляющейся Аэлите и вновь уселся у песочницы поджидать с работы бывшего хозяина.

Спрашивать совета у Коломойцева Лопухину расхотелось. Слишком разные у них вкусы.

– На дачу собрались, Савельич? – перевёл он разговор на другую тему.