День рождения

Но Боришку разгорячила не работа, а волнение. Отец наверняка не разрешит ей затевать генеральную уборку в доме — ведь он уже и рукой махнул на соревнование. В разговоре с Цилой он так и сказал: «Ничего, выиграем в следующий раз, под четвертое апреля». Если сказать сейчас отцу о ее намерении самой сделать генеральную уборку, он либо запретит, сославшись на то, что это дело, заведомо бессмысленное, либо захочет сам помогать ей, о чем не может быть и речи. Во-первых, уборка — ее долг перед матерью, во-вторых, отец уже не молод, чтобы целый день водить троллейбус, а потом еще дома столько работать. Но разве обязательно говорить об этом отцу?

Боришке не впервой скрывать от родителей свои намерения и дела, совсем не похожие, правда, на ее сегодняшний замысел! Она, конечно, не рассказывала о том, что в то время, как весь класс поехал на экскурсию в Тату, они с Сильвией пошли в кино; не передала маме и то, что портниха сомневается, действительно ли юбку нужно кроить такой узкой и короткой… Даже о своем согласии работать летом она сказала отцу лишь тогда, когда убедилась, что он одобряет ее решение.

А сейчас ведь отец против того только, чтобы она работала днем, а насчет ночи он ничего не говорил. И в конце концов, разве она не имеет права пожертвовать частицей своего сна ради дорогого дела? Да можно и вообще одну ночь не поспать. Мысль делать уборку ночью была странной, но вполне реальной. Отец, закрывая вечером подъезд на ключ, сразу же ложился спать, жильцы редко возвращались домой поздно, особенно после того, как было общее собрание, да и нагулялись все вдоволь за праздники. Если ступать осторожно, можно неслышно выйти из квартиры — отец даже не услышит. Зато наутро вот удивится-то! Тем более, что в подвале осталось теперь только окна вымыть и навести порядок в общей прачечной и в убежище. А вот как быть с остальными помещениями? Ведь в доме еще столько всяких закутков! Но можно попытаться до утра со всем управиться. Удастся — хорошо, нет — тоже не большая беда. Самое трудное — мыть фасад дома. Мама это делает всегда с балкона Шольцев: тряпкой, намотанной на метлу с длинной ручкой, протирает каменные резные украшения и мемориальную доску. Все это может сделать и она, Бори: шольцевский балкон теперь принадлежит Рудольфу, а ключ от его квартиры у нее. Только как быть со светом? Но ничего, что-нибудь она придумает. К счастью, перед праздниками все жильцы сами вымыли окна, даже ауэровская приходящая прислуга: не хотели встречать жениха в квартире с грязными окнами.

Тетя Гага и Ютка пришли одновременно. Гага, вымыв руки, тотчас же принялась готовить ужин, Ютка же стала извиняться, что два дня не заглядывала к ним, но это потому, что она не хотела мешаться под ногами, пока у них были гости. Тем более, что она знала: тете Штефи лучше. Гуляя случайно около больницы, она, оказывается, справилась о ее здоровье у больничного сторожа в проходной.

Насколько Бори знала Ютку, та никогда не имела обыкновения (да и времени тоже!) прогуливаться, к тому же так далеко, до больницы. В лучшем случае она ходила туда, куда ее посылали. Бори подозрительно посмотрела на подругу. И вообще Ютка вела себя как-то странно: беспорядочно спрашивала о том о сем: какой, например, у них в доме распорядок, когда ложатся спать? Интересно! Почему это ее так занимает?

— Конечно, самое неприятное — это открывать двери загулявшим допоздна жильцам! — заметила Ютка.

Карой Иллеш согласно кивнул головой:

— Еще бы, особенно зимой: только согреешься в постели, задремлешь — а тут звонок. Иногда спросонья и ключ от подъезда не найдешь. Хотя у нас он в палец толщиной. Вот, Ютка, взгляни сама: на гвозде у двери. Еще со времен Эперьеша сохранился, литого железа, будто кружевной…

Ключи от разных дверей висели на кухне на специальной доске, каждый на своем гвозде: от подвала, от чердака, от бомбоубежища. Ютка бросила беглый взгляд на них и тут же заговорила о другом. Боришке же хотелось, чтобы она вообще поскорее ушла: не будь ее здесь, она давно могла бы под каким-нибудь предлогом улизнуть из квартиры на полчасика и, пока тетушка Гагара занимается стряпней, немного поработать. «Эх, если бы попросить Ютку помочь мне! — вздохнула про себя Бори. — Но нет, ни за что! Сама никому не помогала, не имею права и у других помощи просить».

— А что, разве кто-нибудь еще есть у вас в комнате? — спросила вдруг Ютка, вставая возле дверной притолоки.

Все повернулись в сторону комнаты и прислушались. Но там было тихо. Наверное, с улицы долетел какой-то шум, и его и услышала Ютка. К счастью, Ютка больше не возвратилась на свое место, а попрощалась, и Бори проводила ее до парадного. Когда она закрыла за подружкой дверь, ей показалось, что к Ютке сразу же подошел еще кто-то, скорее всего, парень — высокий и плечистый.