День рождения Марины

Вернувшаяся в гостиную Вероника, порозовевшая от скрытого ликования, как ни в чём не бывало взяла свой бокал с вином и, отпивая глоток, подняла его в воздух: – Марина, с днём рождения! Виновница торжества с улыбкой кивнула ей в ответ. – Налоговые, ревизии… Ужас! – с искусственным оживлением воскликнула Лена. – Милые мои, какие же вы умнички, что таким сложным и серьёзным делом заняты, несмотря на то, что вы – хрупкие женщины! Вот я, например, никогда бы не смогла поднять собственный бизнес. Это же ад кромешный, по моему разумению. Мы же слабый пол как-никак и должны заниматься лишь тем, что по-настоящему нам приятно. Мариночка, за тебя, что ли? Дорогая! За твою потрясающую, неженскую бизнес-хватку! Все снова чокнулись бокалами. – А если у женщины мозги как раз на бизнес настроены, а не на плетение макраме, как у некоторых? В этом случае что, нужно тоже отмахиваться от своих наклонностей и идти в актрисы? – съязвила Вероника, красноречиво покосившись в сторону Лены.

– Ну, вы-то, Вероника, как представитель профессии творческой разве не согласны со мной?

– Девочки, – решительно встряла Марина, полная решимости на допустить нового скандала на своём празднике, – каждый должен заниматься тем делом, которое ему выбрал Бог. Вопрос, как понять его волю и распознать в себе того, кем являешься.

– Лично я очень нескоро поняла, что мне и впрямь нужно писать романы, – призналась изрядно захмелевшая Вероника. – Честно. Усидчивостью я никогда не отличалась. Сама мысль о том, что я должна добровольно запереть себя в четырёх стенах, исключив общение с внешним миром, и писать, писать, писать, буквально приводила меня в ужас. Чем я только не занималась: и в отделе кадров на одном предприятии работала, и недвижимость продавала… Успешно, кстати сказать. Именно благодаря последнему мне удалось довольно быстро купить большой дом ещё задолго до того, как муж принёс домой «свой первый миллион».

– И как же вы всё-таки решились стать писателем? – заинтересовалась Тоня.

– Здесь, конечно, во многом заслуга моего мужа… В самом начале наших отношений он откопал у меня в дальнем углу шкафа секретную коробку. В ней хранились все мои рассказы и стихи, которые я сочиняла ещё в студенческую пору, учась на филфаке. Тогда ещё компьютерами мало кто пользовался, не то что сейчас… Всё писали на бумаге. Вот, он один раз достал коробку, начитался моих художественных экзерсисов и сказал, уверенно так: «Ника, а почему бы тебе не начать публиковаться?» Я сразу стала отнекиваться, мол, не для меня такая профессия, не могу я. Сложно всё это очень… Он тогда отстал, но потом изредка к этой теме возвращался.

– На мозги тебе капал, другими словами, – хмыкнула Лена. – Мариш, а здесь курить можно?

Она оглянулась вокруг в поисках пепельницы и, не найдя ничего похожего, закурить так и не решилась.

– Ну, можно и так сказать, – невозмутимо откликнулась Вероника. – А я, глупая, всё искала своё дело, страдала. То мне не нравилось, это было не по душе… А домохозяйка из меня тоже никакая, я пробовала…

– Да… Поиски себя – мучительный процесс, – понимающе вздохнула Тоня. – Кстати, Мариночка, я принесла тебе картину, которую обещала дорисовать к твоему дню рождения. Давайте все вместе посмотрим, что скажешь? А может, ты хочешь наедине с собой её распаковать?

– Тааак! Какие могут быть от нас секреты, не понимаю? – немедленно вмешалась Лена. – Ну-ка, давайте заценим, что тут нарисовано! Интересно, как вы, Тоня, видите нашу дорогую Мариночку? А может, у неё кочан капусты вместо головы или руки не из того места растут – в прямом смысле? Тоня неуверенно переспросила: – Марина, так я покажу твоим гостям? – А давай! Здесь все свои! – весело разрешила Марина, доливая шампанское в свой бокал. Она достигла той счастливой стадии опьянения, когда стеснение исчезает почти полностью.

Тоня привычным движением подняла с пола прислонённую к стене картину, сорвала плотный целлофановый слой и поставила её на диван, торцевой стороной на мягкие подушки. Взгляды присутствующих устремились к картине, на которой была изображена полностью обнажённая Марина. Как же она была прекрасна в своём красочном воплощении! В её каштановые курчавые волосы оказались вплетены воздушные полевые цветы, а лицо мягко мерцало и переливалось в свете невидимого глазу солнца. В её тонких ласковых руках трепетала радужная птичка, которая, должно быть, совсем недавно выпорхнула из распахнутой золотой клетки, поваленной набок где-то на заднем плане композиции. Все сокровенные подробности женского естества транслировались миру подробно и открыто благодаря гибкой анатомической раскрепощённости, в которой пребывала нарисованная Марина.

Все дружно ахнули. Первой «отмерла» и заехидничала Лена:

– А мне вот очень интересно: как проходил процесс позирования, а, Марина? Ты в такой позе перед Тоней сидела?

– В той самой, – беззастенчиво соврала Марина, еле сдерживая смех.