День середины лета

— Ты можешь просто запереть ее в надежном месте! — запальчиво предложил Илан. — Никто не узнает, никто не сможет это использовать…

Он злился. Горячо, как ревнивый мальчишка. Расчетливо и холодно — как истинный Император.

Огнезор не мог скрыть неприятного удивления. И сам не заметил, как сдвинулся, закрывая девушку собою.

— Она, если помнишь, весьма хороша в побегах… — возразил он сухо. — Да к тому же… разве ты сам смог бы поступить так с близким человеком?

— Не знаю! — отступился Илан. Он закружил сердито по комнате, сжимая кулаки, пиная стены и подвернувшуюся мебель. — У меня нет НАСТОЛЬКО близких людей! Ты сам меня так воспитывал, если помнишь! — теперь ему хотелось оправдаться, а оттого злость все росла и ширилась.

— Ты в ярости сейчас, значит, все же кто-то есть… — усмешка Огнезора была грустной.

— Не жди, что я открыто признаюсь в сыновних чувствах!..

— Это, и правда, было бы лишним… Ненужная слабость…

— Да… ты всегда так говоришь… — и юноша замер. Собрался, наконец, взял себя в руки. — Итак? — спросил вполне деловито. — Зачем была эта исповедь? Чего ты от меня хочешь?..

Мужчина нехотя разжал сплетенные пальцы, уронил на белый лен простыни девичью ладонь. Губы Илл'ы во сне недовольно сжались.

— Возможно, ничего и не случится… — с трудом оторвал от нее взгляд Гильдмастер. — Но ты должен быть готов к любому исходу, Илан. — Он старался говорить спокойно и мягко, чтобы не спугнуть воспитанника еще до того, как тот осознает смысл его слов. — ОНА панически боится темноты, ее мучают кошмары и Богини знают, что еще… Илл'а тоже одаренная, а память, пусть подспудная, о собственной смерти — не лучшее подспорье для здравости рассудка… Я справлялся со своим личным безумием много лет — и мог бы продержаться еще. Но ЕЕ безумие вдобавок — это слишком для кого угодно. Связь душ становится абсолютной после смерти одного из связанных. Это значит — мы потянем друг друга в бездну.

— Ты уверен? — голос юноши дрогнул.

— Совершенно. Теперь послушай, не перебивая. Если я уйду первым — просто позаботься, чтобы она жила… достойно. Независимо от того, какой станет. Если же она… — Огнезор сбился, не в силах заставить себя это выговорить, — если ее… Это будет куда хуже, Илан… — он сделался настойчиво-серьезным, не давая юноше влезть с глупым возмущением или жалостью. — После коронации ты получишь доступ к закрытым архивам Гильдии. Там записи на всех — и на меня в том числе. Семеро людей от Совета приставлены следить за каждым моим шагом — не потому, что я Гильдмастер, а потому, что одаренный большой силы. Безумец с такими возможностями — последнее, что нужно этому миру… Однако большинство из следящих — высокомерные болваны. Они слишком уповают на мою отроческую склонность к самоубийству. Хвала Богиням, конечно, если они окажутся правы… Тогда я все сделаю сам, вам лишь не стоит вмешиваться… И не делай такое лицо, Илу! Удивлен, что тебе до сих пор не рассказали эту историю…

— Судя по твоим словам, ЭТОТ вариант ты считаешь самым удачным, — юный лорд не скрывал ни сарказма, ни горечи.

— Я ведь могу и вовсе утратить человеческий облик, — сухо заметил Огнезор. — Ярость, жажда мести, ненависть… Во мне сидит жестокая тварь, ничем не лучше нашей Паучихи, только сильнее и опаснее. Она вполне может вырваться на волю. И тогда ТЕБЕ придется убить меня, Илу. А это будет очень нелегко, к несчастью…

— Почему… мне? — он отводил глаза, и это было плохо.

— Бессмысленный вопрос. Ты Император, безопасность и благополучие этой земли и ее жителей — твой первый, главный долг и твоя ответственность. И потом — ты дорог мне, я доверяю тебе в достаточной степени, чтобы подпустить к себе даже в состоянии безумия… Я не могу надеяться в этом смысле на Гильдию: мои враги там слишком трусливы, чтобы достичь успеха, прочие же — слепо преданы, готовы закрывать глаза, на что угодно. Так что за помощью обратись к Гутору. В Храме всегда знали, как приструнить свихнувшихся одаренных…

— Прекрати… Я не хочу этого слышать! — он шептал, но был готов закричать.

— ТЫ ДОЛЖЕН, Илу! Просто поклянись мне — и этот разговор окончен…

— Клянусь — если тебя это успокоит! — Илан все же сорвался на крик, совсем уже по-мальчишески…

Девушка на кровати застонала, заворочалась — но наведенный сон оказался сильнее.

— Клятва Рода! — потребовал Огнезор. — Клятва Рода, и никакая другая!

Лицо наследника в мгновение застыло.

— Нет, — отрезал он с внезапным спокойствием. — Я не дам тебе ТАКОЙ клятвы, Огнезор.

Чувство огромной, безнадежной усталости накрыло вдруг Гильдмастера с головой.

— Что ж… — тихо выговорил он, вновь осторожно беря Илл'у за руку, — тогда, полагаю, говорить больше не о чем…

Скорчив гримасу, юноша развернулся к двери.

— Я сделаю все от меня зависящее, если дело обернется плохо, — пообещал он, избегая смотреть на наставника. — Но и ты сделай! И она… пусть тоже… что-то сделает…

— Разумеется… — его ответа Илан не дослушал. Зло грохнул дверью о косяк, опять наверняка перебудив и слуг, и хозяев.

Но Огнезору уже было не до этого.

Илл'у, потревоженную шумом, захлестывал новый кошмар.

* * *