День середины лета

Юноша тоже присмотрелся. Снаружи, почти задевая крыльями ставни, металась небольшая черная птица.

Ласточка?

Она билась в оконный переплет, белой грудкой налетала на стекло, изо всех сил пытаясь прорваться внутрь.

Илан насторожился. Огнезор тем более.

— Открой окно! — вмиг подобравшись, приказал он девушке.

— Еще чего! — заупрямилась Илл'а. — Ласточки себя так не ведут. Не стоит к ней лезть, вдруг бешеная?..

Но Гильдмастер уже был на ногах. Потянулся поверх Илл'ыной макушки, отпихнув лекарку в сторону почти грубо. Распахнул окно, схватил замершую, как по команде, птицу в руку, перевернул светлым брюшком кверху и…

Снял с лапы тонкую полоску пергамента.

Да еще какую-то монетку — с птичьей шеи…

— ПОЧТОВАЯ ласточка? — растерянно захлопала глазами девушка, мигом сделавшись из грозной храмовницы сущею девчонкой. — Не думала, что их приручают…

— Она под принуждением, — глухо бросил мужчина, столь увлеченный посланием, что напрочь позабыл о ссоре. Глаза его скользили по столбикам бурых символов, а лицо становилось все мрачнее.

— Творец-Разрушитель вам под ребра… и все десять дьяволов в придачу! — заковыристо ругался он, явно сдерживаясь от словечек покрепче. — Мы немедленно должны вернуться в столицу, Илан!

Это было плохо! Очень плохо!

— Что ЕЩЕ стряслось? — потянулся к нему юноша — Взывающие? Амареш? Дай посмотреть!

Огнезор глянул исподлобья на Илл'у, затем на воспитанника — со столь хмурым предостережением, что лорд-наследник тут же прикусил язык. Послание в пальцах Гильдмастера вспыхнуло, осыпаясь пеплом на стол, в давно остывшие тарелки

Птица в кулаке мужчины безучастно обмякла. Мертво пялилась вверх затянутыми пеленой черными глазками: лишь едва-едва дрожащая грудка говорила о том, что она жива.

Лекарка застыла столь же неподвижно — но взгляд ее, в отличие от птичьего, был острым, любопытным и пристальным.

— Похоже, опять важные тайны… — растянул Илан перед нею губы в виноватой улыбке.

Неторопливо отложил нож и вилку, отодвинул миску, выбрался из-за стола. Тщательно вытер салфеткою руки…

— Идешь? — обернулся к наставнику.

— Через минуту, — нервно огрызнулся тот. И вдруг замялся, как-то неловко посмотрев на лекарку.

Неужто, помириться решил? Или же новости так ужасны, что мириться и прощаться самое время?..

Илан, против воли, напрягся.

— Тут кое-что и для тебя есть, Илл'а… — проговорил Огнезор, заставив юношу украдкой перевести дух.

Монетка, снятая с птичьей шеи, легла перед девушкой на стол, сверкнув в пыльном луче солнца полированным медным боком.

— Лицензия… жрицы? — Илл'а мигом узнала ее и неподдельно изумилась. — Правда… мне?..

— Правда… — Гильдмастер позволил себе скупую, бледную улыбку, что выцвела с его губ, толком не успев родиться. — С полмесяца назад прибрежными селениями прокатилась незнакомая хворь, — хмуро пояснил он. — Задела Крам и трущобы столицы. Полностью выжгла Пиратский остров… К счастью, Храм вовремя смог совладать с нею. Судя по всему, в этом немалая твоя заслуга… Так что лицензия твоя по праву — ты теперь жрица. И вольна сама выбирать, чем и где займешься…

На последних словах наставник помрачнел окончательно. Угрюмо кивнул своим мыслям, и быстро отвернулся от Илл'ы, словно силясь позабыть о самом ее существовании.

— К несчастью, хорошие вести на этом заканчиваются, — буркнул Илану, за плечо подталкивая его на улицу.

Жаркое летнее солнце раскаляло песок и камни. В жухлой траве неугомонно стрекотали цикады — а над шумом волн визгливо покрикивали чайки.

Не оборачиваясь, Огнезор взбежал на холм. И застыл, глубоко вдыхая горячий, горький воздух, жмурясь на дрожащее марево горизонта, сжимая-разжимая кулаки. Постепенно возвращая себе спокойствие.

Взопревший и пыхтящий Илан успел уже растянуться на песочке, в тени большого ржаво-красного валуна. Любопытство пополам с тревогой жгли ему язык — но юноша молчал и ждал.

— Раз так все плохо, — наконец, не утерпел он, — хоть с Илл'ой помирился бы напоследок!

Огнезор поперхнулся очередным глубоким вдохом. Но лишь фыркнул — уже не гневно, но с сарказмом.

— У нас проблемы, конечно, посерьезнее моих неудавшихся интрижек, Илу. Но все же не настолько, чтобы хоронить себя заранее! Хотя… все может статься…

— Что было в послании? — юноша мгновенно подобрался.

— Отделения Гильдии в Саригне и Краме, да еще пяти городках поменьше разгромлены неизвестными наемниками. Все здания сожжены до тла. Документы, к счастью, успели уничтожить… Ночебор и его люди вырезаны поголовно, старшие эн-амарешские мастера, да кое-кто из столичных, присягнули на верность Сребноглаву. Прочим удалось скрыться. Еще в четырех городах нападения отбиты. Занят Императорский Дворец, оцеплен Приемный покой Гильдии и дом твоей матери на Дворцовой… Сама леди Илания нашла укрытие в стенах Храма — туда пока не решаются соваться… Наемники сейчас прочесывают город в поисках подходов к Общему Дому, видимо его все же успели опечатать… Армия выжидает, ни к кому не примыкая — но это, как ты понимаешь, лишь вопрос времени…

С каждым словом наставника лицо Илана вытягивалось все больше.

— Кто? — только и смог выдавить он.