День середины лета

— …Никаких интриг за спиной, никаких слишком жадных любовников… — слова Илана наполнились взрослой горечью. — Полное доверие, наставник! Знать, что супруга никогда не предаст, — разве это не многого стоит?..

— Нет, когда риск так велик! — отрезал Гильдмастер. — Оставь эту любовную чушь придворным дурочкам, Илу! Ритуал отвратителен и страшен…

— Причем же здесь любовь? — криво ухмыльнулся лорд-наследник. — Это ведь лучше любой присяги!..

Он говорил — и распалялся с каждым словом:

— Так я хоть уверен буду, что досточтимая леди Алия (внучка давнего врага нашего Дома!), едва став Императрицей, не захочет втайне сжить меня со свету! Как некогда дорогая матушка поступила с батюшкой… Откуда тебе знать, что Амареш, в конце концов, не напоет внученьке в ушки чего-нибудь эдакого? Особенно, если я, вопреки всем твоим надеждам, не воспылаю к женушке нежными чувствами?..

— Я уверен в Алии, потому что хорошо ее знаю! — рассердился Огнезор. — А ты говоришь глупости! Неужто, риск по-твоему настолько велик, что собственную душу стоит расчленить на части? Потому что так оно и будет, Илу! Вас разделают, как дичь на кухне, — а после заново сошьют из кусков, причем лишь часть из них будут твоими собственными! Это невыносимо, даже когда человек тебе по-настоящему дорог! Что уж о чужом говорить… И пойти на ТАКОЕ, потакая проснувшейся в тебе родовой паранойе?.. Неужто, Алия тебе НАСТОЛЬКО не угодна?..

— Я видел ее в последний раз девятилетней девчонкой! — раздраженно, но уже не так уверенно, возразил Илан. — А теперь вот должен к алтарю вести… Кому такое по душе будет?..

— Любому мужчине твоего круга, господин высокий лорд! Не я придумал эту традицию!

— Да-да… Еще сейчас о долге напомни!.. — зло огрызнулся упрямый мальчишка. — Почему мне нельзя, если тебе можно, Огнезор?

"Вот он, твой главный вопрос…" — усмехнулся про себя Гильдмастер. Усталость завладела им всецело, не оставляя даже для досады места.

— Потому что мне тоже нельзя было, Илу, — озвучил он то, что давным-давно мучило. — Только не понял я вовремя…

Но чуял он, что разговор на этом не окончен. Мысли Илана все еще обращены в опасную сторону. А значит, и здесь их планы меняются! Пока не успел наделать юный лорд глупостей, придется его кое с кем познакомить…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ПАМЯТЬ. О ЦЕЛИТЕЛЬСТВЕ, ПРОШЛОМ И НЫНЕШНЕМ

Праздничная толпа колыхалась вокруг — разряженная, крикливая, надменно-самодовольная. Илл'а плыла над нею, была ею, в ней растворялась. Не видела и не слышала — но чуяла каждого всей душою, всем своим неправильным, не-живым и не-мертвым, естеством.

Это было странно. Пугающе…

Забавно.

"И дьявольски отвлекает, Снежинка!"

Такой родной, до каждого звука знакомый, мужской голос прозвучал где-то в ней — и над нею.

"Сейчас Его Божественность изволит показаться, а ты мешаешь мне осматривать гостей. Вдруг опять покушение? Мне нужна ВСЯ моя внимательность, а не те крохи, что остаются после твоих развлечений…"

Голос тянет ее к себе, привязывает, вырывая из бестелесного марева, — и вот уже разодетые придворные остолопы толкаются, мелькают рядом. Она же смотрит на них, и даже видит. Не своими — его — глазами.

"Ладно-ладно!" — шелестит ее ответ насмешливо. Беззвучный, неживой, словно сухие листья…

— Лорд Таргел! — томно липнет к НИМ незнакомая пышногрудая барышня, вызывая в Илл'е мгновенный приступ болезненной, горькой ревности. — Ах, слышал… ты слышал?… Такое!..

Но дослушивать бестолковые ахи не приходится. Острое чувство угрозы вышибает из Илл'ы дух.

"Где?! Где?! Где?!" — мечется единственная мысль.

"Эдан! — кричит она отчаянно. — Справа! И сзади!.."

Поздно!

Безликий человечек в ливрее швыряет в них огромный поднос, полный чаш и тяжелых кубков. Эдан отшатывается, пытаясь увернуться, — но другой лакей, позади, уже выкидывает резко вперед руку. Лезвие мелькает из-под манжет, стремительно пронзает воздух, рвет дорогую ткань серебряно-синего камзола, острым жаром пробивает тело…

"НЕ-Е-ЕТ!" — яростно вопит за них двоих Илл'а. И, всю себя собрав в единый всплеск, обрушивается на тварь с кинжалом. И бьет его, и бьет, и бьет…

"Лая, тихо, тихо…" — прорывается сквозь ее гнев родной голос.

Несостоявшийся убийца корчится на узорном мозаичном полу, задыхаясь в кровавой пене. Второй ужом прокладывает себе путь сквозь толпу, шумящую вокруг пока что с любопытством, без испуга, без визгов и крикливой паники. Но это, увы, ненадолго.

С двух сторон, по знаку Эдана, уже спешат к виновникам переполоха хмурые люди.

Напавшим не скрыться.

Они, впрочем, вряд ли надеялись…

— Пойдем отсюда скорее! Вот же дьяволы!.. — шепот Эдана срывается стоном.

"Он сильно задел тебя?" — пугается Илл'а. Но и сама чует: за ними кровавый след.

— Проклятье! — кусает губы бледнеющий Эдан. С усилием заставляет двигаться слабеющие ноги.

— Здесь… — задыхаясь, приваливается к стене, почти выпав в темную нишу тайного хода.

Их пропажи никто не заметил. Кровь размазана по узорам пола дюжинами золоченых каблуков и длинных шлейфов…