День варенья

Тогда же, в Питере, я познакомился с профессиональным питерским спекулянтом Вадимом. У него была точка на Финском шоссе, где «турмалаи» за «юксы» и водку скидывали «классные шмотки». Я знал и одесских спекулянтов — этой породой людей меня не удивишь. Но!!! Меня поразила Вадима ондатровая шапка, изнутри подшитая красной широкой тесьмой. Вадим мне объяснил, что когда он шапку поносит, и она ему надоест, он отпорет тесьму и толканет шапку как новую.

Сосед Гриша — большой, шумный, всегда улыбающийся, доброжелательный и приветливый парень из Белой Церкви, где, как он утверждал, даже в троллейбусах говорят на идиш. В идиш я поверил, а в то, что в Белой Церкви есть троллейбусы, нет. Учился Гриша в «Тряпке», но не хотел жить в общежитии, вот родители и снимали ему комнату в коммуне. Он был очень похож на мальчика из параллельного класса Яшу Бранда. Путаясь, я его периодически называл Яшей, с чем, в конце концов, он смирился и отзывался и на Яшу, и на Гришу.

3.3. Мальчик Яша

Кстати, о мальчике Яше. Мальчик Яша Бранд появился в нашей школе в девятом классе. Однажды, за неделю до первого сентября, мы играли в футбол на спортивной площадке слева от ворот во двор нашей 117-й школы. Площадка была пыльной, зато в уютной тени дома, в отличие от школьного двора с раскаленным и парящим асфальтом от нещадно жарящего со стороны костёла солнца.

Из неудобств, кроме пыли, был двухметровой забор из редких прутьев с пиками на концах, через который после неточного и, как правило, сильного удара мяч вылетал на улицу и, «звеня и подпрыгивая», скатывался по Жуковского к улице Ленина.

Если не успеешь его догнать, то он покатился до Пушкинской или ещё дальше до Гарибальди и, при особом невезении, мог свалиться в Канаву, а далее согласно рельефу местности. По Канаве — спуску Вакуленчука — набирая скорость, с легкостью мог долететь до одноименной с Вакулечуком площади и, пройдя через проходную морского торгового порта, обпрыгивая высоченные терриконы жёлтого кубинского сахара-песка и груды лежащего на причалах металла, оттолкнувшись от кнехтов, удавкой затянутых толстыми мохнатыми канатами, упасть в море и уплыть в Турцию, а там Босфор, Дарданеллы и так до Гибралтара с выходом в Атлантический океан. А кто его будет искать в том океане?

Мячи для игры в футбол покупали рядом со школой, в «Детском мире». Семьдесят копеек стоил большой, немного меньше футбольного, резиновый красно-зеленый детский мяч, это когда много желающих и, скинувшись остатками мелочи от школьных завтраков, денег набирали на его покупку. И сорок две копейки точно такой же резиновый красно-зеленый с желтой экваториальной линией, но в два раза меньше. Этот мяч при сильном ударе умудрялся сжиматься, протискиваться между прутьями забора и по той же схеме, что и большой мяч, но с меньшей скоростью, норовил свалить в эмиграцию.

Через двадцать минут игры как один, так и другой мячи становились пестро-черными, а облезшая, недавно радующая детский глаз краска, невнятными островками разукрашивала непривлекательную поверхность оголившейся вулканизированной резины. Если с нами был Заяц, живущий по диагонали от школы, то, как правило, он забирал мяч после игры домой, а если нет, то мяч уносил Мосик. Мосик жил на Дерибасовской угол Ленина и, засунув мяч в авоську, специально таскаемую в портфеле, он всю дорогу до дома шёл, подбивая мяч ногами так, чтобы на каждый шаг приходился удар. При этом он ещё разговаривал, проходил насквозь «Детский мир», читал журнал «Крокодил» на стенде под стеклом напротив «Дельфина», пил газировку, опять же насквозь проходил «Военторг» и, свернув на Дерибасовскую, поднимался на третий этаж и сильными ударами стучал мячом по двери коммунальной квартиры, чтобы её побыстрее открыли.

В тот день мы играли маленьким мячом, и игра была особенно напряженной, так как сошлись соперники с восьмилетним стажем принципиальности и неуступчивости — два параллельных класса «А» и «Б».

В азарте игры мы и не заметили, как подошёл высокий грузный молодой мужчина с бакенбардами, густой, вьющейся шевелюрой и трехдневной щетиной. Когда мяч вылетел в очередной раз в аут и покатился по школьному двору, мужчина спросил:

— Девятый «Б» здесь есть?

И получив утвердительный ответ, продолжил:

— Пока Нины нет, я с вами поиграю.

Яша Бранд. Окончание школы. 1972 год. Я.Бранд (Яша)

Нина — Нина Ивановна, классный руководитель девятого «Б» класса. Она была молодая, незамужняя, с маленькой дочкой. Из казачек, высокая, статная, красивая — учительница физики. Мужчина, ожидавший Нину, наверное, был её ухажером, решили мы, и его безапелляционное желание поиграть с нами в футбол, безусловно, расстроило баланс сил в принципиальном противостоянии, но и Нининому молодому человеку отказать было нельзя.

— Я буду играть за эту команду, — сказал он, и закатал до колен брюки, оголив крепкие, сильные и волосатые ноги.