День всех пропавших

Они представляют собой потрясающую пару, а вместе с Викторией-Блисс – и потрясающую группу: с бледной как снег кожей Виктории, кудрями такого глубокого черного оттенка, что при определенном освещении они выглядят почти синими, и такими голубыми глазами, что они кажутся почти фиолетовыми. Садовник просто обожал коллекционировать привлекательных девушек. Эти трое прекрасны, пылки и поставят на место любого, кто начнет судить о них только по внешности. Преданные, замечательные друзья.

– Спешила повидаться с нами, да? – интересуется Прия, сдерживая смешок.

– Мне надо было вымыть голову, а времени высушить не оставалось.

Когда я перестала вытирать волосы полотенцем, то опрыскала спреем, не дающим им спутаться. Жаль, не догадалась сунуть его в сумочку вместе с расческой: уверена, шапочка испортила все мои усилия. Набрасываюсь на волосы со всех сторон. Мне едва удается распутать их на дюйм, когда Брэн забирает у меня щетку и садится на подлокотник длинного дивана, где уже устроились Ксения с Мерседес. Он указывает щеткой на место рядом с собой.

– Я могу сама расчесать себя.

– Только не так, как ты это делаешь.

Инара с Прией наклоняются ближе друг к дружке, чтобы приглушить хихиканье. Они взрослые, трудолюбивые профессионалы – каждая в своем деле, однако здесь, в кругу семьи, ведут себя как подростки, которыми им так и не удалось побыть из-за пережитого в юности.

Сдаюсь и встаю перед Брэном. Если уж ему так надо за кем-то поухаживать прямо сейчас – пусть эта забота слегка удушающая, – ладно.

– Он был лучшим заплетателем волос в своем районе, – говорит Иан. Девушки, словно любопытные сурикаты, тут же придвигаются поближе: у них нюх на интересные рассказы. – Я заезжал за ним по утрам в субботу, а на крыльце стояла очередь из маленьких девочек.

Мне даже незачем оборачиваться: и так знаю, что Брэн краснеет. Ну разумеется.

– Они платили ему? – интересуется Инара.

– Только объятиями и словами благодарности.

– Иногда их мамы передавали мне еду, – бормочет Брэн. Как будто заплетать волосы за еду более мужественно, чем исключительно из добрых побуждений.

Инара слегка улыбается грустной улыбкой – скорее от зрелища Брэна за работой, чем от образующейся на моей голове короны из волос. Все Бабочки в Саду были обязаны носить высокие прически, чтобы не загораживать вытатуированные Садовником на их спинах большие крылья, и научились хорошо заплетать друг друга. Простые прически – когда бóльшего не требовалось, сложные – когда скучно; а скучали они часто.

Порой, когда воспоминания становятся ярче и болезненнее обычного, выжившие жертвы не в силах переносить чье-либо прикосновение к своим волосам. Вообще не переносят.

Мы по большей части залечиваем раны, но даже шрамы могут кровоточить. Молодые женщины, которых приняла в семью наша команда, знают это лучше многих.

«Впрочем, – думаю я, в то время как пальцы Брэна проходятся по моим волосам, убирая или приглаживая выбивающиеся пряди так же, как он раньше делал для сестры и ее подруг, – наша команда тоже это знает».

Глава 12

Ужин проходит прекрасно. Мы так наловчились избегать множества неудобных тем для разговора, что не испытываем неловкости, даже когда кто-то приближается к границе одной из запретных зон. Как правило. Иду на кухню приготовить чай – успела подсадить на него двух из трех дочерей Вика, когда они приходили из школы домой, – и слышу за собой тяжелые шаги.

– Иан, хотите чаю?

Он хихикает и садится на овальную скамейку:

– Да, пожалуйста.

Кран Вика старый и медленно текущий, так что вода в чайник набирается небыстро. Как только тот оказывается на плите, достаю банку с чаем. На кухне есть целый ящик с заварочными ситечками, многие из которых подарены Прией: она часто ездит через Ла-Манш в Англию, когда живет в своем парижском доме. Перебираю их, извлекаю одно с резиновой уточкой на цепочке и еще одно – с астронавтом, чьи распростертые руки сжимают края ситечка. Полные сита опускаются в две кружки, ставлю их возле плиты и жду.

– Это моя первая встреча с Инарой и Викторией-Блисс, – объявляет Иан, когда я сажусь напротив.

– Вы наверняка слышали о них.

– Часто слышал. – Он снова смеется. – Брэндон не выглядел настолько расстроенным с тех пор, как был подростком. Как мне известно, у этих девушек талант задевать его за живое.

– Это так. Но у них по большей части благие намерения. Они, так сказать, объездили друг друга.

– Девушки? Или Брэндон?

– Насколько я слышала, это взаимно. И он, и девушки далеко не сразу определились, что хорошо относятся друг к другу.

Чайник свистит, встаю выключить плиту. Через минуту возвращаюсь к столу с кружками и ставлю перед Ианом ту, в которой ситечко с астронавтом.

– Надо подождать несколько минут.

Старик угрюмо смотрит в кружку.

– Док хочет, чтобы я сократил потребление кофеина. Переключился на чай.

– Во многих сортах чая содержится кофеин, в некоторых даже больше, чем в кофе. Доктор дал вам список?

– Нет.

– Могу составить для вас, если хотите.

– Спасибо. Это не срочно.