Деньги правят миром (СИ)

— Ну, со мной все просто, — поделился Питер. — В книжном я список дал, не стал смотреть на полки, а то видели бы вы меня… А мороженого не очень хочется, так я случайно в «Дистальную фалангу» заглянул. Которая в самом начале Лютного. Интересно же.

— Ну, и как?

— Совсем не хочется! — поморщился мальчик.

Они, посмеиваясь, вышли из кафе.

«Кто бы мог подумать, что деловой вояж по магазинам может оказаться приятной прогулкой», — подумал мистер Фосетт. Да, ему определенно повезло с этими двумя.

====== 7. Начало трудового пути ======

Миссис Петтигрю провожала сына, к собственному удивлению, совершенно спокойно. Даже радостно. Ну да, у них бывали ситуации не в пример опаснее. Сын для своих лет просто удивительно здраво мыслит и рассуждает, да еще и оказался весьма способным, несмотря на скромные для волшебника силы, если ориентироваться на детские выбросы. Но за его учебу она не беспокоилась: ребенок знал многое. И кое-что уже неплохо умел. А главное, что ее утешало, отлично ладил с людьми — и детьми, и взрослыми. Да что там… даже тот гоблин в Гринготтсе смотрел на Питера теплее, чем на других клиентов. Чтоб мать — да не заметила…

Элси грустно улыбнулась воспоминаниям, вздохнула и, как сын и просил, не стала ждать отправления: что толку смотреть вслед составу? Теперь она будет считать часы до совы с письмом. Результаты распределения — что может сильнее волновать всех родителей новых учеников? Идя к выходу, она слышала от многих семейных пар один и тот же вопрос: «Куда же попадет наш ребенок?». Куда попадет ее Питер — к воронам или барсукам?

В это время Питер спокойно обживал отдельное пустое купе в самой середине предпоследнего вагона. Поскольку вещи в школу были собраны заранее, мистер Фосетт в последние три дня его «немного напрягал» изготовлением нескольких интересных вещиц. А поскольку магии в них вбухать пришлось прилично, да и времени ушло немало, в том числе и ото сна пришлось отрывать, Петр чувствовал себя изрядно вымотанным. Собственно, потому и не пошел бродить по вагону, как некоторые — вон, только двери хлопают. Он прикрыл свое купе, зафиксировав ручку ремнем, снятым с сумки, покрутился на довольно упругом широком диванчике и завалился спать. Не забыл и одну из тех самых вещиц активировать — небольшую булавку на галстуке: отвод глаз. Перед ритуалом доставки новичков в замок стоило отдохнуть хорошенько: он прекрасно помнил, какой геморрой там предстоит. Дождя бы не было! Впрочем… на этот случай была еще одна вещица.

Хогвартс-экспресс, мерно покачиваясь, ритмично пересчитывал колесами стыки рельс. За окном проносились английские пейзажи, а расположившийся единолично в купе мальчик спокойно спал. Его не разбудили ни тычки в дверь (нет, специально никто не ломился, просто пару раз на нее качнуло бегающих по коридору ребят), ни проезжающая тележка со сладостями. Спал он, пока не проголодался.

Наворачивая бабушкины пирожки с повидлом и запивая их чаем с молоком, он просто наслаждался. Петру всегда нравилось это подвешенное состояние, когда он был в дороге. Уже не здесь, еще не там. Словно нет его пока ни для кого, и потому — никто не побеспокоит. Можно побыть самим собой. Вне событий, вне ежедневного колеса дел, вне обязательств. Все это будет, но потом. А пока… блаженство, стук колес и одиночество.

Примерно за полтора часа до прибытия он прицепил ремень обратно к сумке и перестегнул булавку во внутренний карман. И снова улегся, сделав вид, что спит. Интересно, зайдет кто-нибудь?

Несмотря на то, что по проходу в вагоне постоянно кто-то шастал, дверь купе отворилась нескоро.

— О, да тут никого!

— Отлично…

Девичьи голоса почти разбудили Петра.

— Ой! — взвизгнула одна из девочек, буквально усевшись Питу на ноги. — Как я тебя не заметила?

— Это кому еще ой, — нахмурился мальчишка, подбираясь. — Больно же.

— Ну, прости… может, дашь нам посекретничать?

— Нате… — протянул тот, устраиваясь калачиком в углу дивана.

— Ну ты и невежа…

А невежа уже тихо посапывал, не реагируя на старшекурсниц.

— Хм. Надо же. Спит!

— Малявка. Первокурсник, не иначе. Не помню его.

— Наверное, самый мелкий в Хоге будет.

— Ладно, пусть сопит. Может, добирался долго откуда-то.

— Купол поставь…

«Давайте-давайте», — думал Петр, аккуратно нажимая на простое и незаметное серебряное колечко на мизинце. Он по-тихому схомячил его, прибираясь в домашних вещах. Видимо, отцовых. Хорошо, не отдал: на палец село как родное и выглядело «по-пацански» — умеренно широкий плоский ободок с несколькими символами, как он понял, рунами. Вот только прочитать, конечно, не мог. Нашел в материных книгах только два значка из пяти, а толку ноль. Расшифровщик из него никакой. И из матери тоже, похоже, он уже расспрашивал ее про руны, она честно призналась, что — не ее.