Depeche Mode

На сей раз атмосфера в студии оказалась на удивление расслабленной, простой, поскольку члены группы отодвинули свои различия в сторону, чтобы, как выразился Гаан, «сделать что-то позитивное». По словам Гора «…определённым образом это сняло с нас часть напряжения, потому что никакого альбома вообще никто не ожидал, не говоря уж про хороший альбом». Флетчер про свои тогдашние чувства к Гаану говорит совершенно откровенно: «Если б Дэйв умер в мае, я бы не чувствовал вину за то, что недостаточно сделал для него. Он совершенно точно понимал, в чём погряз, а я сделал всё, что мог. Но теперь, после того, что я прошёл, если он удручён – а он ожидает новостей про развод с Терезой, – он может поговорить со мной, и я смогу ему помочь. Он понимает, что и я пережил те же несчастья, что и он. Хотя я знаю Дэйва как человека крайне подвижного, у которого много чего происходит, я надеюсь, что он будет вдохновлять, будет историей успеха».

Гаан: «Много времени ушло. Но я бы сказал, что мы лучше всего потрудились за последние несколько месяцев. А это становится всё более и более сложно, потому что когда знаешь друг друга так хорошо, то всякие мелочи разрастаются до серьёзных вещей. Теперь вот во внешнем мире много серьёзных вещей… у всех семьи, интересы за пределами группы. На это тратится масса времени и сил, а на совместное творчество – всё меньше и меньше. Когда всё хорошо получается – это просто прекрасно, но в основном мы сидим, мы ждём. Роли очень разные».

Гарета Джонса, давнего соратника группы Depeche Mode, призвали писать вокал Гаана в студии RAK, где также находился педагог по вокалу, вместе с Гором и Флетчером. По сравнению с той агонией, что была ранее, певец, который во время записи посещал собрания анонимных алкоголиков, работал сравнительно быстро, и свои вокальные партии дописал за месяц. Он остался очень доволен своей работой, особенно сравнивая её с тем, как он безнадёжно плохо пел всего несколько месяцев назад в Нью-Йорке. Он восторгался: «Они куда-то тебя переносят, что бы то за место ни было, в путешествие, рассказывают тебе историю, а ты слушаешь и понимаешь, втягиваешься». Флетчер: «Вокал Дэйва на этом альбоме – просто фантастика. Когда Дэйв хворал, нас некоторые люди спрашивали, а чего мы не можем его выгнать и взять другого певца. Но Дэйв никогда не подошёл бы ко мне с предложением, дескать, Гор заболел, давай пригласим другого автора песен. Depeche Mode – это голос Дэйва и песни Марта».

Когда весь записанный вокал всех устроил, Сайменон отнёс треки на Эбби-Роуд, чтобы работать над музыкой. После завершения записи вокала группа провела в студии ещё месяц, закончив альбом Ultra в конце 1996 года – через 15 месяцев после начала работы в Исткоте. Сайменон и Гор с начала и до конца отвечали за всё. «Честно говоря, Дэйв очень мало влиял на собственно направление альбома, до финала, до микширования», – проясняет лидер Bomb The Bass. «Я ему посылал записи, чтобы узнать его мнение, но в студии он не присутствовал, как и Флетч. Вообще Мартин всем заправлял».

Сайменон признаётся, что, работая с Depeche Mode, выгорел полностью: «Под конец записи я был совсем измочаленный, а я всё работал и в январе, и в феврале 1997, что вообще самое вредное, что я мог сделать. Я чуть не сорвался. Постоянное болезненное состояние. Так что я взял отпуск на несколько месяцев. Я просто был опустошён физически и умственно».

Гор и Флетчер тоже устроили себе короткий отпуск, причём автор песен воздерживался от алкоголя семь месяцев 1997 года. Гаан продолжал болезненный отрезвляющий процесс перестройки собственной жизни: «Понимаете, зависимость – она в натуре человека, со склонностью к зависимостям рождаются. Я пока что понял, что это такая банальность. Конечно, на ранних стадиях ты более восприимчив к лечению. Но со временем, вот у меня лично, я не могу отрицать тот факт, что 75 процентов времени моей жизни стало намного лучше. Я гораздо лучше себя чувствую в своей шкуре. Но в то же время если я дам слабину, позволю себе поддаться старым привычкам, в смысле отгородиться от всех, не брать трубку, не пить кофе с людьми, не ходить на собрания и встречи, короче если не буду бегать-суетиться, то долго трезвым я не продержусь. Не то чтобы я прям тот же темп наберу сразу, я говорю про болезнь в голове, или тупик. Кто угодно себя будет чувствовать ужасно в таком положении, и я думаю, что многие люди проходят это в депрессии, в такой депрессии, когда тебе для всего и всех требуются колоссальные усилия.

Я должен общаться с трезвыми друзьями, с людьми, с которыми лечился или с теми, кто поможет мне. Вы знаете, у меня есть поддерживающий меня человек, “спонсор”, помощник, и я хожу на собрания и всё такое прочее делаю. Если ты в комнате в компании тех, у кого та же проблема, это уже само по себе успокаивает. Я понял, что если на такой встрече только посидеть полтора часа, послушать, чем люди делятся, их рассуждения о том, что значит быть наркоманом, о том, как они проживают день, то это, знаете, мне поможет.