Депутатский запрос

Наезжали в Усть-Дёржу и гости чиновные. За те годы, что мы не виделись, они выросли: деревенские начальники стали районными, районные — областными, а областные перемещались на своей площадке, изредка выходя на более высокую орбиту — движение вверх по лестнице шло безостановочно, и была заметна в этом движении одна особенность: поднимались дипломированные инженеры, агрономы, зоотехники, экономисты — дети индустриального века, технологи, сугубые прагматики. Они говорили только о деле, потому что это дело они ставили. «Вот сила, не чета нашему краснобайству, в ней энергия снятой с курка пружины, она не рассуждает, а переустраивает», — думал я, с нарастающим интересом приглядываясь к молодым энергичным людям. Однако, чем больше они разворачивались, чем дальше заходили в своих переустроительных планах, тем сильнее брало нас, гуманитариев, сомнение: туда ли они идут? Споры накалялись, они прорывались уже на страницы газет и журналов, превращаясь из дружеской пикировки в общественный диспут. Предметом спора в те, семидесятые, годы стала деревня. На поверхности его перекатывался на первый взгляд бесспорный вопрос: где лучше жить — в малодворке или в благоустроенном поселке? Но тут вот еще какое дело: спор шел не за круглым столом, когда стороны в равном положении, тут получалось так, что одни делали, другие, наблюдая дело, рассуждали. Прагматики выработали планы сселения и законодательно их закрепили в так называемых схемах районных планировок, гуманитарии же никакой силой, кроме аналитической мысли, не располагали. И надо к тому же учесть, что первые — это организация, исправно действующий управленческий аппарат, материальное обеспечение и т. д., а вторые просто-напросто одиночки, оружие которых абсолютно нематериально: чувство, мысль, слово. Наконец, на стороне первых была «тяжелая артиллерия» — сельский житель. Поставленный прагматиками вопрос именно так: «Где лучше?..» — сельским жителем был поддержан безоговорочно, и не словесно, а опять же делом — он ринулся из своих малодворок. Почему же тогда и против чего собирались витийствовать интеллигенты-гуманитарии?

Я хорошо помню те споры в Усть-Дёрже. Поначалу они носили характер игры в одни ворота: нам выставляли аргументы один другого солиднее — экономия, производительность, концентрация, специализация, научно-техническая революция, мы же лепетали что-то невразумительное о человеческой душе — привязанность к родным местам, память рода, красота природы… Такими доводами прагматиков не проймешь, и тогда волей-неволей нам пришлось обратиться к киту, на котором стояли наши противники, — к экономике. Этим в первую очередь и объясняется вспышка проблемы в публицистике, публицистов вынудили к этому экономисты-прагматики. И тут союзниками нашими оказались хозяйственники, председатели колхозов и директора совхозов. В споры врезалась земля, та самая — пашня, сенокосы, пастбища, — которая с «закрытием» деревень обрекалась на запустение. Первыми разглядели грядущую беду председатели, каждый — в своем хозяйстве. Тут меня опять удивляет, почему хозяйственника сразу понял и разделил его тревогу тот, кто делом не занимался, то есть публицист, а тот, кто направлял дело, оставался глух и нем?