Депутатский запрос

Вспоминаю детство свое и моих сверстников. Наши отцы спрашивали у учителей: «К чему пригоден мой ребенок?» Учителя что-то советовали. И родителям, и нам. Больше, правда, нам, ибо родителей тот мир, в который нам предстояло идти, все еще пугал своей новизной. Ныне положение иное: родитель, бывает, и образованнее и осведомленнее учителя, он уже предначертал своему ребенку путь и с мнением учителя считаться не хочет, он не доверяет ему. Виноват тут, по-моему, и сам учитель, не желающий брать на себя ответственность за выбор пути ребенка, и общество, отказавшее школе в этом праве. С теми рекомендациями, которые школа иногда все же выдает ребятам для поступления в вуз, фактически никто не считается — ни родители, ни учебные заведения. Положение сие изменится обязательно, но лишь тогда, когда в школу придут лучшие умы и таланты общества и школа поставит перед собой не узкую, как сейчас, цель — дать сумму книжных знаний, а широкую — определить способности ребенка и заложить основу для их развития. И тут я склонен согласиться с Василием Константиновичем Старовойтовым, председателем колхоза «Рассвет» имени Орловского, отстаивающим приоритет общественного воспитания перед семейным: слишком ярко в наше время выпер родительский эгоизм, «изобретение» которого — уготовить ребенку «облегченный вариант» — наносит ощутимый вред обществу, порождая не борцов, не созидателей, а потребителей.

31 августа 1984 года

Последний день августа. Завтра начнется новый учебный год. Я пошел на заре в лес. И опять думы, думы… Отрадно было видеть беспокойную душу Виктора Дмитриева. Судя по письмам, такими остались и Анна Ефимова, и Римма Бируля, и другие, которые еще пишут. Значит, в них что-то осталось от нас, их воспитателей. Для учителя это всегда отрадно. Но меня все больше беспокоят кем-то выученные новые интеллигенты — сельские технологи. Как же скверно ведут они хозяйство! И как беден их духовный мир!