Деревенская околица. Рассказы о деревне

— Товарищи, мы хотели бы с вами посоветоваться. Вы знаете, что у нас в Берёзовке ликвидировали психиатрическую больницу со стационаром. Там большое двухэтажное помещение с тёплым гаражом. Пока это здание бесхозное. В связи с этим у нас есть предложение — райком партии, райисполком и управление сельского хозяйства перевести в это пустующее здание. Нам часто говорят, что не дело, когда все службы селом руководят из города. Какое будет ваше мнение по этому вопросу?

Сразу же встаёт Соколенко, директор знаменитого на весь край совхоза «Пригородный» и говорит:

— А я так думаю — надо нормальных людей, специалистов и руководителей подбирать, а не помещение. Что изменится от того, если одних дураков поменяете на других?

Поднялся шум, крик. Соколенко уже шьют персональное дело за то, что посягнул на честь и достоинство нашей эпохи, и не уважает советскую власть. Но и он не дурак, сообразил, что ляпнул не то, и сразу на попятную. Но вы только послушайте, как он стал оправдываться и аргументировать своё предложение:

— Ладно, чёрт с вами, — говорит он, — я согласен. Перебирайтесь вы все в психушку, только решётки с окон не снимайте.

Что тут опять началось, чуть с кулаками не кидаются! А что толку, хотя орали и сучили ногами, однако наказывать его не стали. А всё потому, что наконец-то дошло — психиатрическая больница для райкома и советской власти, это уже слишком.

СЕРДЕЧНАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ

ОБ ЭКСГУМАЦИИ И ПОМИНКАХ

А вот ещё в морге случай был. Привезли мужика.

Живого. Работники его брать отказываются:

«Убивайте его на фиг. Мы живых боимся!»

Чёрный юмор

Однажды нам посчастливилось раздобыть лицензию на отстрел лося и по первому снегу отправились в бор на охоту. Поскольку это была капля радости в океане житейской печали, то мы подготовились как надо. Одной водки взяли целых два ящика.

Лося мы, конечно, добыли, а поскольку все были люди городские, то никто из горе-охотников до этого лосей не разделывал. Не знали даже с какой стороны к нему подступиться.

На наше счастье с нами был известный в городе доктор, Артур Александрович Потехин, интеллигент в третьем поколении, вот он и выручил нас, — разделал лося за милую душу, одним ножом. Вечером у костра только и было разговоров об этом, хвалили доктора, стали расспрашивать — где он так ловко научился орудовать ножом, даже без топора разобрал тушу по суставам?

— Я же хирург, к тому же судмедэксперт, потому по роду своей работы мне часто приходится делать вскрытие трупов, чтобы установить причину смерти. Я ещё, будучи студентом, подрабатывал в морге, и так делают многие студенты. Должен сказать, что анатомия человека и животного схожи, ничего сложного нет.

От такой откровенности и жутких параллелей многих передёрнуло, но к счастью с нами был успокоитель — водка. Когда помянули лося, то расхрабрились и попросили его рассказать что нибудь из его мрачной практики. Блажь такая нашла, пощекотать нервы. Это как в детстве хочется послушать страшную сказку, — и дух захватывает от жути, а слушать хочется. Доктора все знали, как общительного и тактичного человека, но он нас предупредил:

— Вы действительно хотите такое услышать? Глядя на ночь?

— Валяй, что мы дети малые, — успокоили его.

— Хорошо. Тогда слушайте.

И он начал рассказывать. Всё что мы хотели, — получили с избытком. Особенно мне запомнились криминальные истории с эксгумацией, я их вспомню до сих пор, и всегда мороз по коже.

Для начала доктор спросил, знаем ли мы, что значит слово «эксгумация»? Оказалось, что толком про неё никто не знает.

— Для далёких от медицины, поясняю — это латынь. Слово состоит из двух производных: экс — бывший, гумос — земля. А всё переводится, как — возврат из преисподней. Обычно её проводят в морге, но иногда на кладбище. Как правило, это делают ночью, чтобы меньше любопытных и было пострашней. А теперь напрягите воображение: темнота, кладбище, следователь, медэксперт. За водку бомжи разрывают могилу. Светят в яму, и вот он гроб.

Вытаскивают, открывают крышку, а там полуразложившийся мертвец… брр… — Тут доктор перекосоротился, закатил глаза под лоб, и как вампир, заводил скрюченными пальцами, придушенно зашипел как змей, ха-а-а! И продолжает: — У мертвеца нос провалился, волосья на черепе висят клочьями, он поднимается из гроба и гнусавит: «Чего вам, суки, ещё от меня на-адо?»

Потом у него были утопленники, вытаянные по весне трупы-«подснежники», разбросанные по городским свалкам куски человеческой плоти — «расчленёнка». И, конечно, медики в этом всём роются со скальпелем и устанавливают причину смерти, и срок гибели… До того, змей, запугал нас своими жуткими страшилками, что не поверите — взрослые мужики боялись отойти от костра по нужде! За каждым кустом мерещились жмурики в виде его скелетов, или «расчленёнки». Чтобы совсем нас не доконать, он рассказал нейтральную историю социальной направленности.