- Насчет лошадей не знаю, но за рекой есть деревня. Идите как шли, с солнцем по правую сторону, вдоль реки, но к реке не приближайтесь, болотистая земля тут, камыши да грязь непролазная, сколько-то пройдете и увидите дуб раскидистый, сразу поймете что это нужный, такой не пропустишь, там и сворачивайте, за дубом тем мост, а дальше уже начинается тропинка, что приведет вас в деревню.
- Эй, а мы успеем дойти до ночи? - крикнул сидевший под деревом Йолль. - а то хрен мы разглядим в темноте то.
- Ну, если будете идти быстро, и меньше отдыхать в теньке, то должны успеть. - судя по тону, общение с Йоллем ей удовольствия не приносило. Йолль он конечно такой, да. На ее слова, он опять что-то начал неразборчиво бурчать под нос, и это наверное хорошо, что неразборчиво.
- Ладно, спасибо тебе, ведьма. - поспешил закончить я беседу, пока ситуация опять не стала напряженной.
- Не благодари, моряк, пока вы еще не спаслись.
- Что еще за моряк? Я вовсе и не моряк.
- Ну ты хоть и повежливее своего друга, но все же не соизволил представиться, так что я не знаю как тебя величать. - повторила она мои слова, от себя добавив ехидную интонацию.
Вот еще, говорить свое имя ведьме я не собирался в любом случае.
- Все имена ложь - сказал я ей. - какая разница, называй моряком, если тебе нравится.
Вдруг она рассмеялась, обнажив неожиданно белые зубы.
- И то правда. Бывай, может свидимся еще. - Она зашагала к дому.
- Это маловероятно, очень не хотелось бы. - прошептал я ей в спину.
- Что, перекусим, отдохнем немного и пойдем? - спросил я своих оставшихся сотоварищей. Бормотание Йолля я решил принять за согласие, Рыжий Дьюк как обычно молчал.
Вскоре снова тронулись в путь, медлить еще более было опасно. Запинались, спотыкались, но все равно шли. Полученная передышка, хоть и придала нам немного сил, но каким-то образом выбила нас из того бешеного ритма, что помогал нам ранее. Тем не менее мы двигались, удалялись, и мы полагали, что Погоня сначала найдет братьев, оставшихся у ведьмы, и тем самым даст нам время, чтобы добраться до дуба, до моста, до спасения. Так что мы шли, вдоль болотистых низин, чавкая башмаками по грязи, слушая кваканье жаб и крики цапель, с опаской разглядывая черные тучи, вьющиеся над нами, шли против ветра, кажется, что сама природа ставила нам препятствия. Старались не думать, ибо мысли не помогают движению, а движение - это жизнь, и в нашем случае буквально. И не думать у всех получалось по-разному, у меня, например, плохо. Я хоть и пытался, но не мог забыть о том, что мы оставили Грега там позади. Пусть с ним Марком, Марк - мертвец, это понятно, но обессиленный Грег, сидящий опустив голову где-то там в доме ведьмы, он не чужой же человек мне. А я даже и не попробовал уговорить его не совершать самоубийственную глупость. Да я все еще злился на него, что он ничего нам не говорил, но его план, которым он видимо не хотел напугать нас, обернулся не таким уж и плохим. И сейчас он ждет там своей участи, а мы почти спаслись. Неправильно это. Примерно так я сказал своим товарищам, когда мы остановились. Рыжий покачал головой, Йолль сплюнул и сказал:
- И что теперь то?
- Я хочу вернуться.
- Ты что больной? Туда? К этой? Тебя же поймают.
- Я постараюсь побыстрее. Пойми, Йолль, я хочу поступить правильно, иначе как с этим жить то.
- Жить ты будешь скорее всего недолго. Погоди-ка, может это всех от яблок тех? Заговорила тебя ведьма, так ты с ней мило беседовал. - он обратился к нашему третьему спутнику. - А ты как считаешь, Дью? Ведьмино колдовство или он просто по жизни идиот?
Рыжий Дьюк просто пожал плечами. А Йолль продолжал:
- А ну и что нам с того? Мы же не будем тебя связывать и волоком тащить, иди куда хочешь. Но рассуди сам, ведь Грег оставшись там дал нам время, чтобы спастись, а теперь ты прешь обратно и все его старания насмарку.
- Не знаю, может он ни о чем и не думал таком, не было у него сил на думать.
- Вот лучше бы и у тебя не было сил на думать.
- Ладно, Йолль, не гуди, идите к деревне, отыщите лошадей и ждите меня, если не найдете то не ждите и бегите дальше, или решайте сами, что да как. Не волнуйтесь, и не из таких передряг выворачивался.