Деревня на Голгофе: Летопись коммунистической эпохи: От 1917 до 1967 г.

Государственные фабрики и заводы губят рыбу в неисчислимом количестве, спуская ядовитые отбросы из заводов в реки. Рыболовные артели вылавливают молодняк. Специалист писал в газете, что из–за этих причин в Советском Союзе ежегодно гибнет рыбы не менее, чем на миллиард рублей.

Поэтому в СССР теперь ощущается недостаток рыбы везде, даже в приморских городах и в столице. Работница, встретившая главу правительства Хрущёва на улицах Владивостока, пожаловалась ему на то, что в магазинах большого портового города, на берегу океана, нельзя достать никакой рыбы, кроме солёной сельди.

А в колхозных деревнях нет даже сельдей. Сельдь в дореволюционной деревне продавали по 2–3 копейки за штуку, по 5 копеек за килограмм, а теперь сельдь продаётся в СССР по 1,5–2 рубля за килограмм (в новых рублях). В приморских городах цена свежей рыбы была ещё дешевле: две копейки за килограмм. Рыбные торговки в крымских городах предлагали свой товар так; «Три копейки око» (око — три фунта, около полутора килограмма).

А теперь казачка с Кубани, живущая в колхозной деревне, в 1960 году писала в Америку, своему брату, о том, что за селёдкой ездят в города: «Живём больше хлебом да тюльку (род сельди) привозим из Ейска (из города). И то слава Богу»…

Сахар

Советские научные работники, обследовавщие колхоз Вирятино, Тамбовской области, пишут: «Несоизмеримо, по сравнению с прошлым, увеличилось потребление сахара и вообще сладкого. Чай с сахаром или конфетами принято пить в каждой семье».

А писатель Н. Вирта, тамбовской житель, хорошо знающий жизнь деревни, в своей книге «Крутые горы (картины сельской жизни)» пишет о тамбовских колхозниках совсем другое: они пили «жидкий чай, чаще без сахару»…

Кто же из этих авторов пишет правду: советские научные работники или писатель Вирта?

Сахар в Советском Союзе стоит дорого: 1 рубль — 1 рубль 20 копеек (в новых деньгах) за килограмм в государственных магазинах, а на рынке — гораздо дороже. Колхозники, зарабатывающие менее 5 рублей в месяц, не могут достаточно покупать сахара и потреблять его.

Кроме того, колхозникам трудно «доставать», «добывать» сахар. Сахар производится в СССР в недостаточном количестве. Это видно из того, что он продаётся только в городских магазинах, да и то часто только по одному фунту на покупателя.

А в деревенские кооперативные лавочки сахар «подбрасывается» очень редко: обычно один–два раза в году. Об этом говорят очерки, описывающие колхозную деревню, рассказы сельских жителей. Письмо казачки из Кубанской станицы от декабря 1959 года сообщает: «…Чтобы купить полкило сахара мы едем в Ростов (за 160 километров от местожительства автора письма, — Т. Ч.), постоим полдня в очереди, получим полкило сахару и довольные возвращаемся поездом домой… Только раз в году привозили сахар в нашу станицу, но там такое творилось, что достать было невозможно»…

О том, что в Советском Союзе сахара недостаточно даже для городского населения и стоит он дорого, свидетельствует и такой факт, что советские матросы, бывая за границей, закупают там сахар мешками.

Что касается конфет, которые будто бы вошли в повседневный быт тамбовских колхозников, то о них тоже есть любопытное упоминание в книге Вирты «Крутые горы». Председатель, желая наладить колхозное производство, решил собрать удобрения из частных дворов и вывезти их на артельные поля. Он решил заинтересовать этим детей колхозников и обещал: за каждое ведро навоза (или золы), принесённое со своего двора к колхозной скотоводческой ферме, выдавать по одной конфетке. И ребятишки с большим рвением собирали навоз на своём дворе и несли его через все село, за километр, к колхозной ферме, чтобы получить за такой труд одну конфетку… Видно, что редко конфета появляется в деревне и кажется колхозным детишкам очень дорогим лакомством.

При этих условиях едва ли можно поверить тому, что каждая колхозная семья повседневно пьёт чай с сахаром или конфетами.

Колхозники не могут пить чай с мёдом. Мёд стоит гораздо дороже сахара: от 3 рублей (новых) и больше за килограмм.

Колхозники пьют чай без мёда, без сахара, без конфет. А ещё чаще даже не чай, а некипячёную воду из ведра. Именно эту картину рисует писатель А. Куликовский в своей повести «Добросельцы» (1958 г.). Колхозники–старики — молоковоз и конюх — поели котелок картофеля в мундирах и, чтобы утолить жажду, черпают кружкой холодную воду из ведра и пьют.

Крестьяне дореволюционной деревни пили много молока. А теперь у колхозников молока очень мало или даже совсем нет. В дореволюционной деревне у крестьян почти всегда был квас — национальный русский напиток. А теперь у колхозников квасу нет, потому что нет муки.

В дореволюционной деревне крестьяне пили чай с сахаром, хотя и не каждодневно. В России в 1913 году потреблялось на каждого жителя по 9 килограммов сахара в год, или по 750 граммов в месяц, по 25 граммов в день.