Дерево красной птицы

Мунно поднял голову и увидел юную девочку, протягивающую Даону сверток белой ткани, в котором, судя по запаху, лежала еще одна порция мяса. Девушка была неказистая, маленькая и худенькая, из-за чего выглядела нездоровой. Однако ее глаза сверкали, как звезды на черном небе, удивительным образом преображая некрасивое лицо. Друг от неожиданности даже перестал жевать и молча уставился на рабыню.

Выражение лица Даона так развеселило Мунно, что он решил над ним подшутить:

– Почему ты предлагаешь мясо ему? Красивый, что ли?

– Очень красивый! – порывисто ответила рабыня и вспыхнула, как будто проболталась.

Сидящие рядом солдаты расхохотались. Даон густо покраснел и опустил голову, уткнувшись взглядом в свою миску. Мунно никогда не видел его таким смущенным, да еще и из-за женщины, поэтому с интересом наблюдал за его реакцией на искреннее признание молодой рабыни.

– А я что же, не красивый? – посмеиваясь, спросил Мунно. Его заинтересовала эта простодушная непосредственность девчонки.

– Вы… вы тоже красивый, – неуверенно отозвалась она, а затем смело вздернула подбородок, будто решилась на какой-то отчаянный поступок. – Но господин Даон самый красивый воин в отряде! Простите… – Она виновато опустила голову: видимо, наконец-то поняла, с кем осмелилась говорить так непочтительно.

Даон сидел как истукан, сжав челюсти, и словно боялся посмотреть на рабыню, чем вызвал новый взрыв хохота среди солдат.

– Как тебя зовут, девочка? – спросил Мунно.

– Сольдан! – Кымлан подбежала к ним. Она схватила девчонку за руку и, сердито шикнув, задвинула себе за спину.

– Простите, господин, она еще ребенок и не думает, что говорит. Она здесь с десяти лет и совершенно не умеет разговаривать с важными господами. Я прошу за нее прощения, не наказывайте ее.

К его удивлению, Кымлан поклонилась. Видимо, эта девочка была ей очень дорога.

– Не припомню, чтобы ты когда-нибудь так вежливо говорила со мной, – усмехнулся Мунно и посмотрел на еще не ожившего Даона. – Я не буду ее наказывать. Но лучше следи за своей подругой. В лагере, где полно мужчин, неосторожные слова и необдуманные поступки могут навлечь беду.

– Спасибо, господин. – Кымлан снова низко поклонилась и, пихнув в бок Сольдан, побежала вместе с ней к бараку.

После неожиданного происшествия солдаты тут же принялись делиться своими любовными похождениями, стихийно перейдя на обсуждение двух рабынь:

– А девчонка-то ничего…

– Да только тощая какая-то…

– Вторая получше будет…

– Ну нет, вторая и на бабу-то не похожа…

Мунно посуровел.

– Прекращаем разговоры! Отбой! – скомандовал он и, похлопав хмурого Даона по плечу, поднялся с места. Им предстояла сложная операция, и воинам нельзя расслабляться.

Ночью ударили морозы. Холодный воздух пробирался сквозь одежду, заставляя сидящих в засаде воинов ежиться. Небо было непроглядно черным, но на востоке светлой полосой уже занимался рассвет. Солдаты зевали и потирали озябшие руки. Мунно же был напряжен, как тетива лука, готового спустить стрелу.

Даон и Рудже взяли по сотне солдат и сейчас готовились к битве. Отряд Мунно должен был напасть на авангард киданьского войска, в то время как две другие группы – отрезать путь к отступлению, тем самым загнав врага в ловушку.

– Избегайте ближнего боя, стреляем только по команде. Прежде чем получить ответный удар, уходим в укрытие. Всем ясно? – Перед началом операции Мунно трижды повторил эти слова. Он должен был снизить риски и уменьшить потери своих людей.

Ожидание звенело в предрассветной тишине. Лес замер, будто тоже предчувствовал скорую битву. Даже ветер стих.

Тут вдалеке послышался протяжный гул рога. Низкий, тягучий, он поднял в воздух спящих птиц и встревожил кроны деревьев. Солдаты замерли, тревожно вслушиваясь в начавшуюся схватку. Даон вступил в бой.

Мунно вытер выступивший на лбу пот, до рези в глазах всматриваясь в безлюдную утоптанную дорогу тракта. Слух обострился, как у зверя, и казалось, даже отсюда он слышал звон металла, крики и ржание лошадей.

Второй сигнал прозвучал ближе, взбудоражив кровь. Рудже начал свою битву.

Они следующие.

Издалека раздавался топот множества ног и глухой стук копыт по обледенелой земле. Не ожидавшие атаки кидани мчались вперед, прямо в руки поджидавшего их Мунно. Враги уже были близко, но он терпеливо ждал.

«Давай! Давай, ближе, ближе, еще немного!» – стучало в голове Мунно. Он поднял руку, и солдаты одновременно натянули тетиву. Перепуганные кидани поравнялись с ними, пытаясь убежать от преследования. Они неслись вперед, спасая свою жизнь, даже не подозревая, что враг в меньшинстве и именно поэтому решился на такую дерзкую выходку. Страх витал в воздухе вместе с запахом крови и конского пота.

– Огонь! – скомандовал Мунно, резко опустив руку.

Сотня стрел полетела вперед подобно смертоносным птицам. Кидани валились на землю как подкошенные, преграждая путь тем, что следовали позади. В панике воины наступали на своих же сородичей и спотыкались о тела, но даже секундная заминка давала Мунно возможность атаковать снова.