Дерево (СИ)

«Я так и не понял, что он делал в школе так поздно. Кажется, он что-то говорил про биологический факультатив… но я его тогда почти не слушал. В тот день я понял, что буду делать дальше. Я понял, что как бы я ни старался, как бы быстро ни бегал, мне никогда не убежать от всех, кому я не нравлюсь. И неважно, буду ли я стараться быть как все… начну красить волосы в чёрный цвет, носить тёмные очки… Всё равно я не такой. Я не смогу долго притворяться. Да и не хочу этого делать. А раз до меня дошло, что убежать никак, значит, надо искать способ улизнуть другим путём. В тот день я вдруг подумал о том, что если забраться на высоту и оттуда посмотреть на этих старшеклассников, они покажутся маленькими, как муравьи. Совсем не грозными и даже смешными. А когда он меня выпутал из ловушки и мы вышли на крыльцо школы, по небу летел самолёт. За ним тянулся белый след. Белый-белый в синем небе…»

Тогда они были едва знакомы, хоть и жили по соседству: шумная семья Кудо не входила в круг близких знакомых семейства Танигавы-сенсея. Это уже потом, в третьем классе, Акира, с которым Мицуру дружил с детства, затащил в их компанию нового одноклассника, своего приятеля по баскетбольному клубу. Всё, что знал про своего спасителя Мицуру в тот день — что его зовут Танигава Кохей, и он первый в списке лучших учеников их года обучения.

«Мы потом шли домой вместе, потому что жили на одной улице. С ним было не скучно, хотя мы мало говорили. Он просто умел так хорошо молчать, что не надо было думать, о чём бы поговорить. Я всё думал про тот самолёт… про то, что хочу посмотреть на свою школу и Камикаву с высоты. А уже перед самым моим домом он вдруг спросил… Как-то осторожно, будто боялся обидеть…»

— Слушай… А тебя не достало, что к тебе вечно цепляются?

— Да нет, это ж не мои проблемы, что я им не нравлюсь. Мне на них плевать.

— Если бы надо мной так издевались, я бы давно бросил школу… А ты даже не расстроился… Да?

— А чего расстраиваться-то? Школа не навсегда, я её закончу и свалю отсюда. Уеду туда, где никому нет дела, какого цвета у меня волосы. Я всё равно не буду таким, как они! И буду делать, что захочу! А они… им всё равно не светит выбраться из здешнего болота, вот пусть себе сидят до старости и квакают!

— Ясно… Ладно, мне пора. Пока.

— Пока. Спасибо, что помог.

— Да не за что.

«Вот такой был разговор. Танигава Кохей… Интересно, а он сейчас в Камикаве? После того, как мы закончили среднюю школу, его семья переехала в Токио… Тем летом я тоже уехал к бабушке, да так и остался в Америке… Акира написал мне,что доктор Танигава с женой вернулись в Камикаву, но Кохей не приехал. Вроде как остался в Токио, в специальной школе, чтобы потом поступить в медицинский колледж… Он выучился, стал доктором, как и хотел?»

— Мицуру! Ты решил плюнуть на свой отпуск и остаться с нами в виде магнита на шкафчике?!

— Джон, ты вовремя! Отцепи меня!

— А где «пожалуйста»?

— Между прочим, всё из-за тебя! Я тебе кофе готовил!

— Это что, новый секретный способ заваривать кофе?!

— Да у меня спина зачесалась! Хотел об шкаф пошоркаться, а меня дверцей прищемило…

От еле сдерживаемого смеха классически правильные черты лица Джона Уайта стали напоминать гротескную маску. А когда Мицуру умирающим голосом попросил его почесать уже доставшую зудеть спину, командир корабля не выдержал и заржал в голос.

***

Стейси закончила обход салона и недоумевающе посмотрела на пустое кресло Мицуру. Куда он запропастился? Сварить кофе и закинуть чашку Уайту, чтобы тот перестал всех замораживать своим ледяным взглядом — дело десяти минут. Из рабочего отсека слышались какие-то приглушённые голоса, непонятная возня, кто-то негромко рассмеялся. И кто там развлекается, интересно? Старшая стюардесса уже собралась резко отодвинуть гофрированную шторку, чтобы поймать нарушителей дисциплины с поличным, как вдруг услышала протяжный стон, а потом голос Мицуру произнёс с придыханием, будто от величайшего удовольствия:

— Как хорошо-то… А теперь выше и левее! Да, здесь! Теперь сильнее… сильнее!

Занавеску Стейси всё же дёрнула резче, чем хотела. И тут же поперхнулась не заданным в полный голос возмущённым вопросом. Потому что в рабочем отсеке не происходило ничего из того, что за пару секунд нарисовало её богатое воображение. Мицуру стоял навытяжку, закрыв глаза и блаженно улыбаясь, а Джон Уайт, командир экипажа, пилот экстра-класса, сосредоточенно чесал ему спину, послушно усиливая нажим и меняя направление почёсываний по командам балдеющего стюарда.

— Стейси, ты уже закончила обход? Пожалуйста, сделай кофе сама и принеси мне, а этого покалеченного отпускника усади в кресло и… Лично пристегни, чтобы больше не вскакивал и не устраивал тут цирк! А ты, Мицуру, благодари бога, что не прищемил себе кое-что другое… посущественнней! — с этими словами командир экипажа, с трудом удерживая на лице подобающее случаю строгое выражение, вернулся в кабину пилотов, а окончательно сбитая с толку Стейси поймала за рукав попытавшегося ускользнуть Мицуру.