Дерево (СИ)

Отец звонил вчера. Дела в кафе идут хорошо. Анри может возвращаться домой, когда захочет, его все ждут. Альбер постоянно спрашивает, как у него дела. Кажется, он не очень счастлив в браке, просиживает в кафе целыми вечерами. Анри не собирается злорадствовать, ни в коем случае! Просто если они когда-нибудь — в не очень близком будущем — поедут с Джоном в Париж, он обязательно повторит фразу, которую сказал Джон. Анри совсем не хотел подслушивать его телефонный разговор, просто так получилось, что именно он снял трубку, Джон же был в душе. И звонивший представился именем, похожим на его — Энрике. Это было зимой, незадолго до нового года. Анри ушёл в комнату, но не смог себя заставить плотно прикрыть дверь. А Джон говорил громко, будто специально, будто знал, что Анри жадно ловит каждое его слово. Он тогда сказал — забудь меня, как я тебя забыл. Вот эту фразу Анри повторит Альберу. Потому что это правда. Единственная правда, которая позволяет расставаться с прошлым без сожалений.

Забудь меня, как я тебя забыл. Будь счастлив без меня так, как никогда бы не был счастлив со мной. Это совсем нетрудно. Иногда для того, чтобы найти своё счастье, нужно всего лишь облить малиновым сиропом незнакомца в белой рубашке, забредшего в узкий переулок, ведущий к старому кафе.

========== Пары (Пятилетний юбилей) ==========

— Мицуру, а где моя зубная щётка? — Кохей выходит из ванной, пытаясь пятернёй разгладить взлохмаченные волосы. — Куда-то пропала. И твоей тоже нет. Ты их что, упаковал вместе с вещами? Зачем? Одноразки же есть для поездки.

Мицуру не сразу отвечает — он загляделся. Доктор Танигава великолепен в белом медицинском халате с пришитым к рукаву шевроном бригады МЧС под эгидой ООН. В спецкостюме для спасателей он похож на бесстрашного героя боевика. На официальных мероприятиях, когда Кохей надевает строгий костюм, его принимают за министра дружественной державы — ну, в крайнем случае, за его заместителя. Или за приглашённого киноактёра. Или ещё за кого-нибудь, столь же блистательного.

Но Мицуру больше всего нравится тот Кохей, которого видит только он. Сонный и недовольный по утрам, с сущим кошмаром на голове — потому что вечно ложится спать, не досушив волосы. Всё ещё сонный, но уже улыбающийся — когда Мицуру усаживается к нему на колени, мешая пить кофе, и начинает разбирать по прядкам тёмную густую шевелюру. Уже совсем не сонный и очень серьёзный — когда наконец-то отставляет свою чашку и отбирает у Мицуру расчёску, чтобы ничто не отвлекало их от утренних первых, самых сладких, самых нежных поцелуев. Кохей всегда до уморительности серьёзен, когда они целуются — будто не ласкает своего любимого, а проводит сложнейшую операцию, и от того, насколько точными будут его движения, зависит жизнь человека.

Вообще-то, так оно и есть. Жизнь Кудо Мицуру, его прошлое, настоящее и будущее, его всё — зависит от Танигавы Кохея.

И наоборот.

Мицуру становится немного зябко от этой мысли. И в то же время он бесконечно счастлив.

А Кохей, не торопя Мицуру с ответом, так и стоит в дверях кухни, разглаживая влажные волосы и улыбаясь самыми краешками губ. Наверняка он понял, о чём думает Мицуру. Кохей всегда понимает его без слов.

— Щётки… Зубные щётки? — Мицуру хлопает себя по лбу. — Забыл выложить из сумки. Я новые купил, а те выбросил.

Чтобы добраться до сумки, которая осталась валяться на тумбочке в прихожей, Мицуру должен протиснуться в дверной проём между косяком и Кохеем. Это не так-то просто сделать, хотя Мицуру совсем не изменился за прошедшие годы — всё такой же худощавый и гибкий. Дело в том, что ему не дают проскользнуть в коридор — Кохей обхватывает Мицуру обеими руками, прижимая к себе.

— Мы опоздаем на самолёт… — Мицуру не вырывается, ему так хорошо и спокойно в объятьях Кохея.

— Не опоздаем.

Когда Кохей говорит таким уверенным тоном, ему верят даже тяжелораненые. «Выживешь, потому что я так решил», — вот как звучит голос доктора Танигавы. «Никуда не опоздаем, потому что есть вещи важнее, чем наши планы и убегающее время», — каждым лёгким щекочущим поцелуем доказывает Мицуру Кохей, и тот доверчиво подставляет тёплым родным губам щёки, скулы, задирает голову, чтобы Кохей смог дотянуться до нежной кожи под подбородком. Сквозь неплотно прикрытые ресницы Мицуру наблюдает за тем, как Кохей внимательно и серьёзно разглядывает каждое местечко на его лице, которое собирается поцеловать. И улыбается.

— Я хочу тебя… — почти беззвучно, только губами.

— Самолёт…

— Поменяем билеты, если что. Я так хочу тебя…