Дергачевские чтения – 2014. Русская литература: типы художественного сознания и диалог культурно-национальных традиций

– Вчера я представлял докладную записку его величеству государю-императору. Он изволил наложить высочайшую резолюцию. Вот она: «Более виновных – в Финляндию, в крепостную работу, в арестантские роты, менее виновных – на Кавказ в полки действующей армии рядовыми». Он склонил голову.

Иван Екимович шевелил шелестящую ленту на животе. Он затруднялся в словах. Наконец фраза сложилась в голове.

– Ваше Сиятельство, я хотел бы просить вас из одного только сострадания и человеколюбия христианского – за Десятова, кроткого и трудолюбивого.

И именно: освободить его от наказания – отдать его нам.

Бенкендорф потянул дело, лежавшее в стороне. Листнул несколько бумажек и остановился.

– Смею вас уверить, Десятов не заслуживает истинно отеческой заботливости вашей. Он был упрям, ни бумаги, ни заговора не открыл, был злостен в своем запирательстве.

Дело захлопнулось.

– Еще одна просьба, если вас не затруднит. Не могу ли я рассчитывать на получение рекрутских квитанций за отдаваемых на Кавказ в солдаты.

Это было экономическим, хозяйственным. И было главным.

– Я думаю, ваше превосходительство, вы сами поймете неуместность данного действия при столь грустных обстоятельствах…

Глаза генерал-лейтенанта закрылись, и голова сникла.

– Да, да, грустных обстоятельствах… Горестные происшествия, смутившие покой России и благоденствие первых дней царствования нашего обожаемого монарха живы еще в сердцах наших… Хотя настоящий пример является лишь плодом безрассудной мечтательности, превратного понятия о своем состоянии молодых людей и вредного направления книг, но среди умножающейся смуты… Вы понимаете, ваше превосходительство, сие важно не само по себе, но по тем действиям, кои могли произойти от умножения сих безосновательных мыслей в среде людей ложно образованных, кои могут вообразить себя Ладгайожами или Мирабо, а также, и даже более, среди мастеровых.

Он говорил тихо и мягко, но внушительно.

– Где корень зла? Думается, опыт доказал, что ранние, несозрелые учители и приказчики вредны. Нравственность, примерное служение, усердие предпочесть должно просвещению – неопытному, безнравственному и бесполезному… Основы же суть: время, надзор, помощь необходимая, направление, взыскание, удаление разврата. Нужно, обязательно нужно. Принять все меры осторожности и наблюдения в явном надзоре и тайном присмотре за всеми и за каждым.

Это были основательные мысли. Их надо было высказать. Это были мысли государственные.

Лазарев весь изображал глубокое почтение и понимание.

– Да, да, безнравственному и бесполезному… Да, да, именно: время, надзор за всеми и за каждым, удаление разврата…

Бенкендорф встал. Встав, вспомнил:

– Да, что касается до следствия господина жандармского полковника Певцова о некоторых злоупотреблениях ваших местных управителей, то этому делу хода не дано. Я полагаю, вы сами не преминете произвести необходимые усовершенствования.

Лазарев кланялся. Одышка мучила еще сильнее.

– Да, да, ваше сиятельство, вот именно, усовершенствования. Да, да, и обязательно удаление разврата. И надзор.

Он вышел, кланяясь.

Л. С. Собол ева Н ес о ст о яв ш аяся « ве щь» И. А. Д ергачева о м ечтате л я х и з Чё р моз а

Екатеринбург

Высокий творческий потенциал профессора Уральского университета Ивана Алексеевича Дергачева имел поразительные результаты2. Его исследования в области литературоведения привели к созданию научной школы, где были системно осознаны и сформулированы основные задачи изучения региональной словесности3. Благодаря энергии и творческим задумкам ученого был создан проект Объединенного музея писателей Урала. Главной особенностью его является не только воплощение в системе музеев многогранности литературного процесса, но активное участие в повседневной музейной жизни ученых и энтузиастов краеведческого движения.

_{И. А. Дергачев. 1950 г.}

Поэтому проект находится в безостановочном развитии, выходя на новые уровни постижения литературного материала, находя новые варианты его презентации и новые формы работы с публикой. Столь же перспективными и результативными были предпринятые И. А. Дергачевым усилия по организации в 1940 г. в Свердловске филологического факультета, а также смелый шаг по созданию отдельного факультета искусствоведения и культурологии, существовавшего сначала в качестве специализации на филологическом, а затем выделившегося в отдельную структуру. Продуманная и созданная на факультете система кафедр и специализаций показала свою жизнеспособность. И конечно, всем памятны энергия и увлеченность Ивана Алексеевича своими начинаниями;