Дерлямбовый путь Аристарха Майозубова

— Брось говорить про грусть, в жизни поэтов есть и свои плюсы — их девушки любят, — игриво улыбнулся Аристарх, но какие бы речи за свободу и Муз им бы не озвучивались, гений понимал, что по сути Ника права, он действительно убегает от отношений. Хотя правда состояла и в том, что поэт — певец страсти, а долгие отношения — всегда больше, чем просто страсть. Очевидным оставался и убийственный аргумент про то, что, когда из жизни поэта уходит страсть, тот моментально теряет дар, становясь посредственностью, а ведь совсем не хочется превратиться «свадебного генерала» от поэзии. Майозубову претила сама мысль, что он будет сидеть на каком-нибудь мероприятии с умным лицом и пустыми глазами.

Аристарх смотрел на наслаждающуюся вином Нику и почему-то вспоминал Эвелину. Обе девушки по-своему прекрасны, но Эвелина знала его тайну и по этой причине их связывало нечто общее. Гений задумался и вдруг понял, что тот памятный «прыжок» в две тысячи двадцатый год — действительно настоящий подарок и он теперь вовсе не одинок в этом мире. В общем, получалось, что Бориска, когда утверждал про сделанный им подарок, был абсолютно прав.

Глава одиннадцатая. Спор о либерализме.

Ника испытывала невероятный прилив сил от ощущаемой наполненностью свободой, её словно бы что-то отпустило и стремительно понесло навстречу неизведанному и дело даже не в удивительно вкусном вине, красивом виде на канал или каком-то всеобъемлющем спокойствии, просто что-то поменялось внутри, причём быстро и незаметно, подарив возможность расслабиться и наслаждаться обычными вещами. Такого с ней ещё никогда не происходило, потому что всегда существовали какие-то важные цели, необходимые дела и муторные обязанности, всегда доминировало ключевое слово «надо». Всё это дико выматывало, но по итогу позволило получить статусного мужа, кучу полезных связей и завистливые взгляды подруг, а зависть подруг — лучший показатель успешности и обречённое признание твоего тотального превосходства.

Впрочем, у несомненного внешнего благополучия присутствовала и обратная сторона — частые измены мужа сильно унижали, взращивая болезненное чувство собственной неполноценности, именно поэтому она с утра до вечера занималась внешностью, знала последние тенденции моды и была самой придирчивой клиенткой популярного салона красоты. Супруг делал блестящую карьеру на ниве протестной политики, жил так, как ему хотелось, не считаясь ни с кем и ни с чем. Его капризное эго постепенно убило зачатки романтических чувств Ники, но оставило устойчивое понимание правильности и нужности столь выгодного брака, а измены, как оказалось, можно и пережить… В целом, и его и её всё устраивало, и они неплохо сосуществовали, умело создавая правильную картинку умилительного семейного счастья. Да, иногда приходилось врать и притворяться, но в итоге — это стало совсем необременительной привычкой и вполне приемлемыми правилами игры. Нике казалось, что во всех успешных семьях отношения строятся именно так. Ну и плевать на периодическую нервотрёпку и отсутствие любви, в конце концов, можно привыкнуть и на колу сидеть, если это надо или выгодно.

— У меня странное чувство, Аристарх, мы провели совсем немного времени, а я стала намного свободнее и увереннее, несмотря на твои дурацкие рассуждения о Музах и шлюхах.

— Может, это всего лишь хороший секс?

— Да вряд ли, мне и с мужем не так уж плохо… Думаю, всё дело в том, что с тобой совсем не нужно врать и кого-то из себя строить, от этого всё чувствуешь как-то иначе.

— И то хлеб, — безразлично зевнул поэт.

— Аристарх, какой же ты хам, я же душу изливаю, а ты, как будто, пытаешься поддеть и как тебя только терпят.

— Так же, как и ты, я же очаровашка…

— Да уж, очаровашка… Хамло ты! Вот, как ты мог сказать, что тебе хочется меня трахать только потому, что мой муж, цитирую: долбаный либерал.

— Так это правда, моя фишка — трахать либерализм во всех видах, да к тому же ты не первая, кому я подобное говорил. Мне даже стало казаться, что девушек подобное заводит.

— Просто прыгаю от радости, что я не первая и почему же тебе, кстати, так либералы не нравится?

— Ника, ты серьёзно? Ты действительно хочешь про это поговорить?

— Я открыла вторую бутылку и могу себе позволить говорить о чём угодно!

— Ну вторая бутылка, конечно, серьёзный аргумент, тогда точно пойду навстречу пьяной барышне, — иронично улыбнулся Майозубов.

— Вся во внимании, жги, — отхлебнув приличный глоток, сказала разозлённая девушка.

— Ника, я тебе уже говорил, что искренне уважаю всех женщин, с которыми сплю, в противном случае ничего бы даже не начиналось.

— Ну и причём тут либерализм?

— Да почти не причём, в твоём случае я так сказал про твоего мужа, чтобы дать тебе шанс отказаться от секса со мной, чтобы ты могла передумать, услышав такую пакость в адрес супруга. Эта фраза произнесена прежде всего для этого, а уж потом, естественно, чтобы традиционно поржать над либердой. Ну и, как я уже говорил, некоторые дамы от этого ещё больше заводятся.