Derniеre danse des coeurs d amour (СИ)

Выручай-комната казалась еще более пыльной и темной, нежели обычно. Хлам, который высился беспорядочными грудами практически до потолка, прикрывал вид на огромный старинный шкаф из благородного палисандра с кованым ажуром из стали. Эта Комната, похожая на гигантский кафедральный собор, нагнетала своей вязкой глухой тишиной инстинктивный, почти животный страх, от которого сворачивались все внутренности. Это серое безразличное бесцветие, смешение запахов прелой мебели, холодного плесневелого камня и сухой пыли душило немой тяжестью, которая разрасталась в груди жгучими переплетениями тонких раскаленных нитей. В голову кипящей кровью ударило осознание того, что ничего уже не вернуть. Драко Малфой с ужасом смотрел на то, как с мучительно долгим и тихим скрипом открываются резные створки шкафа, и из них тонко струится липкая тягучая тьма. Перед глазами промелькнула вся юность и детство, вспомнились мягкие руки матери, аромат ее духов и глубокий нежный голос. Из Шкафа вылетел зловещий ледяной вихрь, обдавший Драко мучительной, режущей до костей болью. Он сделал несколько шагов назад, пытаясь скрыться от преследующей его необъятной темной бури. Ветер яростно трепал лацканы плотного пиджака, спутал растрепавшиеся светлые волосы, обдал ужасающим смрадным дыханием бледное лицо, заставляя прикрыть глаза от накатывающей волны безнадежности и безвозвратности. Когда из неподвижной угрожающей темноты Шкафа показался рваный шлейф грязной угольно-черной мантии, Малфой, силясь ослабить душащий галстук, попытался хотя бы на мгновение скрыться за горой пыльного хлама от самого себя. Левое предплечье, надежно скрытое рукавами рубашки и пиджака, пронзила нестерпимая острая боль, прожигающая тонкую сероватую кожу, разъедающая дикой резью всю руку. В воздухе почувствовался невыносимый запах крови, тухлятины и грязи. Драко услышал восторженный возглас Беллатрисы Лейстрендж и понял — это конец.

***

Он смотрел в пронзительно добрые глаза старика, в которых искрилась жалость и необычайное понимание, и осознавал, что не сможет. Рука, которой он держал волшебную палочку, нещадно тряслась, тело колотила крупная дрожь, а мысли путались в ужасающем смятении. Перед ним стоял самый могущественный волшебник в мире, старый, ослабленный, безоружный, и слегка улыбался.

— Драко… — Дамблдор протянул к нему сухую морщинистую руку, изрытую глубокими фиолетовыми венами и белыми шрамами.

— Драко! — в противовес тихому и мягкому голосу директора противно провизжала Беллатриса, которая с фанатичным торжеством в безумных черных глазах смотрела на Дамблдора. — Давай же!

— Добрый вечер, Беллатриса, — старик, окутываемый густой свистящей мглой, в развевающейся серой мантии казался совсем согбенным и сломанным, несмотря на вежливое и даже дружелюбное выражение измученного лица. — Чудный вечер, не находишь? А, Фенрир, и вы тут! Алекто, Амикус, сколько лет прошло с вашего выпуска! — в голосе Дамблдора появились ностальгические нотки с оттенком иронии.

— Хватит болтать, Альбус! — пронзительно прикрикнула Беллатриса, вплотную приблизившись к племяннику и опаляя вонючим дыханием его ухо. — Давай, Драко! Темный Лорд вознаградит тебя!

Драко скривился, борясь с подступающим комом рвоты и ужаса, и задрожал еще сильнее, когда с другой стороны к нему подступил Фенрир Сивый. Отступать было некуда. Безоружный Дамблдор продолжал чудаковато улыбаться.

— Давай! — тетка теряла терпение, бешено вращая жуткими глазами и вцепляясь страшной когтистой рукой в плечо Драко. — Что ты мнешься?! Темный Лорд возвысит тебя, отпустит Люциуса, вы станете ближайшими соратниками Милорда! Получите все, что захотите! Нарцисса будет в безопасности! Решайся!

— Нет.

Драко резко обернулся, едва не впечатавшись в стоящего смрадной стеной Сивого, жадно вслушиваясь в ледяные ноты безразличного глубокого голоса Снейпа. Тот, овеваемый бушующим вихрем, черной туманной тенью приблизился к Беллатрисе, едва заметно скривившись от вони оборотня.

— Северус, какого драккла тебя сюда принесло?! — Лейстрендж вытянула жилистую шею, гневно сощурив страшные глаза и свирепо, почти по-змеиному шипя. — Это задание Драко!

— Северус, — слабый голос Дамблдора прервал Беллатрису, которая, взметнув нечесаными грязными волосами, развернулась к директору. Тот держался рукой за металлический поручень Астрономической башни, в его до странности ярких голубых глазах, обращенных к Снейпу, мерцали умоляющие огоньки. — Пожалуйста.

Дамблдор просил о пощаде. Как смешно! Беллатриса с интересом, на время обуздавшим ее шипение и разъяренные вопли, смотрела на старика. Пронзительный ветер трепал его необычайно длинные серебристые волосы и бороду. Драко еще на первом курсе был немало удивлен, увидев и послушав чокнутого директора, но почувствовав в глубине души теплую симпатию к чудаку-Дамблдору. В последующие же годы юный Малфой отчаянно оскорблял директора, силясь походить на своего жестокого отца. Алекто Кэрроу грубо хохотнула, разбивая повисшую ватную тишину.

— Авада Кедавра.