Деррида

Прокурор, комиссар, переводчица и назначенный адвокат прекрасно знали, зачем мне подстроили эту ловушку, они знали, что другие тоже знают, присматривали друг за другом, разыгрывали комедию ловко и невозмутимо… Я знал сценарий и делал, полагаю, все, что следовало делать. Но как описать архаические импульсы, скрытые за этой внешней поверхностью…[878]?

Вскоре после полуночи Деррида отвозят в тюрьму в районе Рузине, рядом с аэропортом. Холод, снег, огромное зловещее здание – все это, включая грубость и оскорбления, вызывает у него чувство странного дежавю. Сначала он сидит в камере один и регулярно стучит кулаками в дверь, повторяя слова «посольство» и «адвокат», пока охранник не замахивается на него, делая вид, что собирается ударить. Около пяти утра в камеру приводят венгерского цыгана, который не говорит ни слова по-английски. Растроганный отчаянным состоянием философа, его сокамерник помогает ему худо-бедно прибраться. Затем, чтобы убить время, они садятся играть в крестики-нолики на бумажном платке Деррида.

Утром 31 декабря будущий автор «Силы закона» проходит унизительную процедуру регистрации. «Меня еще никогда в жизни столько не фотографировали, на всем пути от аэропорта до тюрьмы, голым или одетым, прежде чем надеть на меня тюремную униформу»[879]. Его отводят в другую камеру, в которой уже сидят пять молодых людей, пять «мальчишек», как он потом скажет, с которыми он может говорить по-английски. Ему объясняют, какова его дальнейшая судьба: ожидание суда, затем приговор и тюремное заключение – должны дать два года. Деррида думает о том, что с ним будет в столь долгой изоляции при полном отсутствии книг. В течение нескольких часов он в состоянии «ужаса и ликования» фантазирует о том, как тюрьма может стать для него парадоксальным освобождением, дав возможность писать свободно и без ограничений, до бесконечности.

В Париже об аресте Деррида узнают с запозданием. Во второй половине дня 30 декабря Маргерит тщетно ждет его в аэропорту Орли. Сначала объявляют, что рейс задерживается, потом – что он отменяется, но зимой это обычное дело. Только вечером Маргерит звонит ее тетка, которую предупредил адвокат. «Она была в бешенстве: „Жака арестовали. Ты понимаешь, в какой омерзительной стране мы живем! Мне так стыдно…“. Поскольку я предполагала, что ее телефон прослушивается, я тщетно пыталась ее успокоить, опасаясь, что у нее тоже есть враги». Пьер в США с Авитал Ронелл. Рядом с Маргерит ее родители, которые приехали погостить в Рис-Оранжис, и сын Жан, которому исполнилось 14 лет.

Охваченная ужасом, Маргерит звонит сначала Катрин Одар, которая дает ей номер своего контактного лица – Дени Дельбура, бывшего ученика Деррида, который отвечает за отношения между Западом и Востоком в ведомстве Клода Шессона, министра иностранных дел. «Я тут же ему позвонила, – вспоминает Маргерит. – Он сказал мне, что сразу же займется этим делом завтра утром, но это меня не успокоило. Я хотела, чтобы он немедленно принял меры, что он в итоге пообещал сделать. Около шести часов утра я решилась позвонить Режису Дебре, который в то время был близким советником президента республики. Спустя несколько часов он заверил меня, что Франсуа Миттеран со всей серьезностью относится к этому делу и говорит, что готов вызвать посла во Франции и угрожать чехам экономическими санкциями».

Очень быстро новость об аресте получает огласку. Жак Тибо, генеральный директор по делам культуры на набережной Орсе, звонит Катрин Клеман, заведующей рубрикой «Культура» в Matin, и просит ее дать максимальное освещение ареста Деррида: с одобрения Клода Пердриэля она решает посвятить этому событию передовицу завтрашнего номера. С появлением первых новостей телефон в Рис-Оранжис звонит не переставая, и Маргерит действует по всем направлениям сразу: «Я весь день не снимала халат, у меня не было времени переодеться и по-настоящему оценить происходящее. Ролан Дюма, которого мы несколько раз встречали у Поль Тевенен, позвонил мне и предложил помочь. Он был готов вместе со мной выехать немедленно в Прагу, но он также был единственным, кто спросил у меня, возможно ли, что Жак действительно перевозил наркотики»[880].