Деррида

Прости, что опять лезу к тебе со своими проблемами. Я бы не стал этого делать, если бы проблема не была по-настоящему тяжелой для меня и для времени, которое мне осталось провести в этом проклятом учреждении. [Жак] Ревель, [историк], когда я его встретил, показался мне (не хочу драматизировать) достаточно обеспокоенным и сам высказал пожелание, чтобы ты был там 9 декабря. Когда он мне это сказал, я понял, что все может решиться лишь несколькими голосами. Мне очень неловко, и я чувствую себя очень виноватым, когда прошу тебя об этом, но ты единственный, с кем я могу сейчас об этом говорить (что за мир!). Если бы ты мог прийти и попытаться убедить своих друзей, я бы чувствовал себя увереннее[913].

В день голосования Деррида будет на конференции в Венеции. Но он просит Бьянко сразу же позвонить Маргерит, каков бы ни был результат: «Есть сотня причин, по которым все это меня очень печалит, но что делать?». Автор «Начал китайской революции», хорошо знающий темперамент своего бывшего соседа по общежитию, демонстрирует безупречную солидарность:

Я там буду… Я сам решил, что позвоню Маргерит, не хочу поручать никому другому сообщить вам новость, которая не может оказаться плохой. Не волнуйся: я знаю, что ты все равно будешь волноваться, но это совершенно ни к чему. Две недели, и прощай Высшая нормальная школа! Потом у тебя еще будет много времени ругать эту «проклятое учреждение», ВШСН, но по крайней мере там ты хотя бы спокойно отсидишься[914].

Но этого все равно недостаточно, чтобы полностью успокоить Деррида. Несколько дней спустя он обращается со своей просьбой к Жерару Женетту, с которым, однако, он уже несколько лет не виделся. Рана, нанесенная в Нантерре, еще свежа, и Деррида хочет любой ценой избежать нового провала.

Ты, наверное, знаешь, что я кандидат на должность в Высшей школе социальных наук и что голосование будет проходить 9 декабря. Если у тебя нет возражений против моей кандидатуры (для меня это сейчас единственный шанс не остаться на всю отмеренную мне профессиональную жизнь старшим преподавателем в этой Школе, которая стала для меня «невыносимой»), могу ли я тебя попросить прийти на голосование? Я бы никогда не осмелился просить тебя о поддержке, если бы все не было для меня так плохо и если бы до меня не дошли тревожные слухи, истоки которых мне не известны и серьезность которых я не могу оценить. Я даже не могу нормально о них поговорить – и даже сейчас продолжаю сомневаться, стоит ли это делать, – ни с кем, кроме двух-трех друзей… Прости меня за этот поступок. С любовью[915].

К счастью, выборы прошли, как предсказывал Бьянко. Во многих отношениях эта новая должность в Высшей школе социальных наук станет для Деррида настоящим освобождением. Несколько дней спустя, однако, приходит печальное известие из Соединенных Штатов. Болезнь Поля де Мана значительно обострилась. Будучи близки как никогда, Деррида и де Ман каждый день подолгу общаются по телефону. Деррида потрясен состоянием своего друга: