Деррида

Что для вас является самой большой неудачей? – Потерять память.

Где вы хотели бы жить? – В месте, куда я мог бы все время возвращаться, то есть там, откуда я мог бы уезжать.

К какому проступку вы наиболее снисходительны? – Сохранить секрет, который не следовало бы хранить.

Любимый герой романа? – Бартлби.

Ваши любимые героини в реальной жизни? – Сохраню это в тайне.

Качество, которое вы больше всего цените в мужчине? – Уметь признать свой страх.

Качество, которое вы больше всего цените в женщине? – Мышление.

Ваша любимая добродетель? – Верность.

Ваше любимое занятие? – Слушать.

Если не собой, то кем вам хотелось бы быть? – Другим, который помнил бы немного обо мне.

Главная черта вашего характера

? – Определенная легкость.

Какая у вас мечта о счастье? – Продолжить мечтать.

Что для вас было бы наибольшим несчастьем? – Умереть после тех, кого я люблю.

Кем вы хотели бы быть? – Поэтом.

Что вы презираете больше всего на свете? – Самодовольство и вульгарность.

Реформа, которая вам больше всего нравится? – Та, что касается полового различия.

Природный дар, который вы хотели бы иметь? – Музыкальная одаренность.

Как вы хотели бы умереть? – Совершенно неожиданно.

Ваш девиз? – Предпочитать говорить «да»[1083].

Убеждения и апории, тревоги, надежды и промахи, желание занимать все места, поэзия, память и секрет – в определенном смысле все это здесь.

«Жак жил в вечном аврале, – поясняет его сын Пьер. – Слишком много лекций и командировок, обязательств и обязанностей, текстов и книг, которые надо написать. Ежедневные жалобы на загруженность работой были постоянной нотой. В то же время, хотя он всегда был на грани срыва, он свыкался с этим, шел вперед. Ему нужно было отвечать, чаще всего как можно быстрее»[1084]. В противоположность Бартлби Мелвилла и его знаменитой фразе «I would prefer not to» Деррида – человек, предпочитающий говорить «да». Из этого он сделал свой образ жизни, способ бытия. Чем дальше, тем больше отложенных проектов, неотвеченных писем, обещанных поездок. Он «бьет через край», – пишет Мишель Деги, один из немногих, кто знал его с самого начала карьеры и до конца. «Его мера – чересчур, слишком много. Но чего именно? Например, чрезмерные объемы. Когда объявляют об „участии“ Жака Деррида, улыбка друзей уже указывает на вопрос: „Сколько времени он будет говорить?“. Этого никогда не знаешь. Если он сказал, что будет коротко, вы можете смело отвести ему два или три часа…»[1085].

Деррида, чрезмерный и бескомпромиссный, таким же показывает себя и в отношениях, как в своих восторгах, так и в озлобленности. Его расположенность, доступность, дружеское участие иногда обнаруживают изнаночную сторону – внезапные приступы сильного гнева. Достаточно небольшой размолвки или неделикатности, чтобы попасть в опалу, оказаться в стане врагов. «Его легко было ранить, – подтверждает его сын Жан. – Бывали травмы, которые давали о себе знать из-за малейшего инцидента. Если о нем кто-то раньше нехорошо отозвался или прошелся по нему в тексте, он всегда об этом помнил»[1086]. В этих случаях он может проявить твердость и неумолимость, даже несправедливость. Клэр Нанси свидетельствует: «Деррида, ранимый и вечно чем-то терзаемый, порой смотрел на весь мир как на футбольное поле. Однажды он нарисовал мне что-то вроде карты мира: были страны, где его признают, страны, где заправляют его враги, и, наконец, те, где его пока не знают»[1087].