Деррида

С молодости у Деррида привычка вставать очень рано, в шесть часов утра. После первой чашки кофе он принимается за работу. Когда через три часа он присоединяется к Маргерит за завтраком, он порой говорит, что для него день уже закончился, то есть закончилась работа для семинара. С определенного возраста он начал отдыхать после обеда, хотя признается он в этом не без стеснения, особенно вначале. Когда он остается один, он может работать без остановок, забывая об отдыхе и о времени. В фильме «Деррида» он говорит: «Когда я остаюсь один дома на целый день, я не одеваюсь. Я хожу в пижаме или халате»[1106].

Самым важным инструментом с 1986 года становится, безусловно, компьютер с его огромной памятью и функциями архивации. «Теперь я уже не могу без него обойтись, без этого маленького „Мака“; мне теперь даже не удается вспомнить или понять, как я мог жить без него раньше»[1107]. Деррида признает, что у него своего рода «наркоманская зависимость» от него. Но хотя компьютер очень быстро стал для него необходимым инструментом, сначала он его сильно беспокоил. Когда на экране появлялся значок бомбы, у него поначалу бывали настоящие приступы паники. Пьеру и Жану понадобилось немало терпения, чтобы помочь ему свыкнуться с этим объектом. Ведь, хотя компьютер дает Деррида огромные возможности в работе, он же создает и страшную опасность – потерять текст. Поначалу такое случалось с ним неоднократно.

Теперь у меня дома, осмелюсь признаться, три компьютера, и два из них оснащены к тому же зип-диском, то есть дополнительным жестким диском… и когда я пишу длинный текст, который долго висит без распечатки, я никогда не ухожу из дома, не размножив его копии… Я сохраняю по крайней мере 10 разных экземпляров в разных местах, поскольку есть же еще опасность пожара или ограбления. А в портфеле ношу основные тексты, над которыми в данный момент работаю. Это, конечно, невроз, который развивается вместе с технологией[1108].

Когда он не в Рис-Оранжис, тревога еще сильнее. На каникулах или перед поездками Деррида копирует работу на несколько дискет. Одну копию он держит при себе, другую кладет в чемодан, третью оставляет Маргерит или своему брату. Когда он в Ирвайне, одну он передает Хиллису Миллеру в цифровом виде или же в распечатке. Маурицио Феррарис в своей маленькой книжке «Жаки Деррида, портрет по памяти» рассказывает о том, что, когда его архивы отправляли в Ирвайн, он был рад еще и потому, что ему оставили не только полный комплект ксерокопий, но и собственно копировальный аппарат.

В обычной жизни Деррида отличается едва ли не болезненной пунктуальностью, особенно когда надо успеть на поезд или самолет: горе тому, кто его задержит. Он не любит званые ужины, которые затягиваются допоздна; в ресторане он может показаться нетерпеливым, если блюда подают не слишком быстро. Большим официальным ужинам, когда он боится, что его посадят между людьми, которых он не знает или с которыми скучно, он предпочитает небольшие посиделки с друзьями. Александер Гарсиа Дютман вспоминает об этом: «Несмотря на его сложность в интеллектуальном смысле, некоторые стороны его личности были очень простыми. Я, бывало, проводил у них в Рис-Оранжис целые недели. Вечером, если Маргерит не было дома, мы ели спагетти, а потом смотрели телевизор. Часто Жак засыпал вскоре после ужина. В целом же у него были свои приемчики, чтобы скрыть потребность во сне. На некоторых конференциях он, бывало, держал голову руками, делая вид, что погружен в глубокие размышления. На самом деле он просто засыпал на короткое время, но это не мешало ему обратиться к оратору по завершении выступления с максимально точным замечанием»[1109].

Большое значение имеет в его жизни телевидение, особенно в поездках. Он охотно это признает: «Для меня страшнее оказаться в номере без телевизора, чем в доме без водопровода»[1110]. Эта зависимость сопровождается своего рода чувством вины: