Деррида

Не думайте, что моя критическая бдительность является односторонней. Столь же чувствительна она и к антисемитизму или определенному антиизраилизму, как и к определенной политике некоторых стран Ближнего Востока и даже Палестинского государства… не говоря уже, разумеется, о «терроризме». Но я считаю своей ответственностью быть бдительнее к той стороне, к которой я, как предполагается, принадлежу в силу своего «положения»: как «французский гражданин» я должен публично уделять намного большее критическое внимание французской политике, чем какой-либо другой, на другом конце света. «Еврею», даже если он столь же критичен к политике врагов Израиля, важно будет больше подчеркнуть свою обеспокоенность израильской политикой, которая ставит под угрозу спасение и образ тех, кого она должна представлять[1371].

Если верить многочисленным речам, продолжает далее Деррида, «следовало бы чувствовать себя виновным или презумптивно виновным, как только прошепчешь малейшее сомнение по поводу израильской политики… или даже определенного союза такой-то американской политики и такой-то политики израильской».

Виновным по крайней мере в четырех грехах: антиизраилизме, антисионизме, антисемитизме, юдофобии (понятие, недавно ставшее, как тебе известно, модным, о котором следовало бы многое сказать), не говоря уже о так называемом утробном антиамериканизме…

Но я скажу нет, нет, нет и еще раз нет! Четыре нет. Вот что я, собственно, хотел тебе сказать, и для этого я тебе написал. Чтобы сказать тебе о своей тревоге и по-дружески тебя попросить, чтобы «позиция» или «стратегия» Temps modernes не становилась такой… Если и существуют какие-то методы тоталитарного устрашения, то, собственно, это они и есть, в этой попытке заткнуть рот всякому критическому анализу израильской и американской политики… я хочу иметь возможность заняться этим критическим анализом, в чем-то его усложнить, в чем-то уточнить, как-то радикализировать, но без малейшей юдофобии, без малейшего антиамериканизма и, должен ли я еще говорить об этом, без малейшего антисемитизма.

Дорогой Клод, я бы написал тебе это из сознания и долга дружбы, рискуя обмануться, даже если бы я один так думал. Но я уверен, ты знаешь, я лишь напомню об этом, что я не один и, возможно, даже не один из твоих друзей и почитателей[1372].

На конференции, которая прошла после смерти Деррида, Ален Бадью прекрасно подытожил линию поведения Деррида в политической сфере. Как он объяснил, Деррида, верный своему собственному философскому жесту, никогда не порывал с желанием демонтировать оппозиции, образовавшиеся слишком давно, «рассекретить секретные дела»: «В оппозиции араб/еврей, в палестинском конфликте Деррида занимал позицию, требующую деконструировать дуальность». Еще более важно, по Бадью, то, что