Держи меня крепче

— Об косяк, — смущённо потупив взор, ответила я. Прекрасно знаю, что мне такая правда гораздо сильнее напоминает ложь, и что так обычно отмазываются те, кто не хочет рассказывать, что случилось на самом деле. Железный Валли, в народе просто Валя, видимо, подумал так же, несмотря на мои честнейшие глаза. — А вот в глаз мне ручка крана влетела, — решительно добавить я.

— Какая интересная интерпретация… — задумчиво почесал он подбородок.

— Это правда.

— Допустим, я поверил.

В этот момент в комнату вломились двое представителей охранной службы, пошушукались с главой города, то и дело косясь в мою сторону (неужели раскрыли мой гениальный маскарад?), а затем кивая в согласии, спешно удалились.

Из недр стола-бюро мэр извлёк медицинскую аптечку. Из неё он достал тёмный бутылёк с аккуратной наклейкой с названием лекарства, которое я не смогла разглядеть, и начал обрабатывать моё повреждённое лицо.

За весь сегодняшний день реальную помощь я получила только от него. Прямо идеальный мужчина. Можно даже влюбиться, вот только он не в моем вкусе из-за своей халкоподобности, но его синдром «супермена» меня крайне радовал.

— Спасибо, — пробормотала я, преисполнившись благодарности. — Что помогаете…

Закончив с бутыльком, он достал из другого ящичка… косметичку. Я уставилась на него своими огромными пешками, надеясь смутить. Не получилось. Заметив мою бурную реакцию, клон Терминатора лишь развёл руками:

— Я публичный человек. Я не могу позволить себе крутиться перед камерами с синяками под глазами или прыщом на носу. На меня люди равняются!

— А… — тоном заправской идиотки протянула я.

Верно оценив, что умом я особо не блещу и его проблем не разделяю, он с разъяснениями завязал и уже без всяких разговоров, лишь пыхтя себе под нос: «Невероятно! Как можно так запустить? И в косяк? В косяк врезаться? Это что же, вообще без глаз ходить надо?» — принялся приводить мой фасад в порядок. Я же, со своим классическим восприятием мира, безуспешно пыталась понять, как политик может быть большим ребёнком.

Если не ошибаюсь, это его Артём называл «старпёром»? О, как же он был не прав. Со всеми своими ворчаниями, огрызаниями, непочтительным обращением, злобными шутками мой муженёк сам попадал под категорию старых пердунов и это на своём-то втором (хотя нет, уже третьем) десятке. А я при нём, как маленькая внучка, которой постоянно перепадает по щам. Не завидная должность.

В конце концов, Валентин Владимирович закончил с моим макияжем (вот уж кадр, а я ещё удивлялась, чего это его сынок имеет… творческие наклонности, дело было в генах) и с гордым видом вручил мне зеркало. Жаль, что мой нынешний вид не имел ничего общего с той изысканной незнакомкой, которая пришла на вечер в сопровождении не менее привлекательного кавалера. Сейчас я была обычной, как в жизни, только без уродливых синяков (их не получилось скрыть совсем, но теперь они не бросались в глаза так активно — могло показаться, что я дико не выспалась, а как следствие — синяки, то есть синяк под глазом, а вот лоб был и как раньше прикрыт волосами), я немного воспрянула духом и вновь поблагодарила мэра.

Вместо ответных рассыпаний в логичном «всегда пожалуйста», «не за что» или «пустяки», Железный Валли, вновь порыскав в своём раритетном друге, изъял из ящичка шоколад, открыл его, поломал и сунул мне в рот сразу три дольки. Ммм… Тёмный горький — мой самый нелюбимый.

— Кушай-кушай. Шоколад помогает восстановлению сил и поднимает настроение.

— Угу, — пробубнила я, с фальшивым наслаждением жуя лакомство. — Это швейцарские учёные установили.

— Да? Ну, это они ещё водку не пробовали, — мечтательно изрёк мэр и вновь потянулся к своему необъятному столу. Я его тут же остановила, резко проглотив шоколадную массу выкрикнула:

— Не надо водку!

Мэр с сожалением воззрился на меня:

— Почему?

— Это плохо заканчивается, — краснея, ответила я. — И вообще, лучшее средство для поднятия настроения — это макароны, — я была так рада, что вспомнила некогда просмотренную мною передачу.

— С чего это ты решила? — заинтересовался Валентин Владимирович.

— Когда их ешь, они вырабатывают в мозгу гормон счастья…

Двери распахнулась и в комнату охранники втащили радостно вопящего и, тем не менее, недовольного Шера:

— Серотонин!

Мы вдвоём уставились на него недоуменно:

— А?

— Гормон счастья — это серотонин, — с видом знатока пояснил Артём, опускаясь на ноги. До этого он болтался, повиснув на руках охранников, как это обычно делают дети, сопровождаемые взрослыми — стоя между обоих родителей они, ленясь самостоятельно передвигать ноги, нахально висели на их согнутых локтях. Вот и Шерхан решил добраться с комфортом.

Какие молодцы охраннички! Оторвали моего вероломного суженного от той лживой (а какой ещё она могла быть после своего коронного замечания о благотворительности?) принцессы, вернув его в руки верной жены.