Держи меня за руку

– В ходе исследования мы собирали данные из окружной больницы Лос-Анджелеса, а также Балтиморской и Бостонской городских больниц. В каждом из этих медицинских учреждений мы выявили множество нарушений, связанных с процедурой стерилизации.

– Не могли бы вы пояснить, о каких нарушениях речь?

– Например, женщин, многие из которых получают финансовую помощь по программе «Медикейд», просили дать согласие на стерилизацию в ходе родов. Чаще всего это были матери трех и более детей.

– Стерилизацию в ходе родов?

– Да, сэр. Большинство пострадавших утверждают, что ни разу не обсуждали с врачами стерилизацию до того, как попали в родильное отделение. Кроме того, мы обнаружили, что бланк согласия, который предлагали подписать в Балтиморской городской больнице, содержал всего семь строк. Там говорилось, что пациентка добровольно соглашается на стерилизацию и, по всей вероятности, больше не сможет иметь детей. Не предоставлялось никакой информации ни о преимуществах и рисках такой операции, ни о других вариантах.

– Ваша честь, у нас в распоряжении есть копия бланка согласия из Балтиморской городской больницы.

Лу подождал, пока судья ознакомится с документом. Через окно в зал лился солнечный свет. Стояло прохладное осеннее утро, одно из тех, когда солнце светит так ярко, что хочется поскорее оказаться на улице. Мама, конечно, в такую погоду весь день проведет в мастерской. Папа разберется с пациентами и поедет домой, чтобы приготовить ужин. Даже я, хотя не большая любительница прогулок на свежем воздухе, встала сегодня пораньше и, сев в кресло на веранде, смотрела, как ветер играет с опавшей листвой.

– Доктор Розенстайн, по вашим данным, эти женщины были дееспособны?

– Да, в большинстве случаев.

– Но им не предоставили полной информации о процедуре?

– Да, сэр. Как мы выяснили, многие из них считали, что операция полностью обратима, несмотря на пояснение в бланке.

– Значит, они полагали, что стерилизация – это один из временных способов контрацепции?

– Именно так, сэр.

– И многие из них были малоимущими и участвовали в программе «Медикейд»?

– Да, сэр.

– У меня все, ваша честь.

– Мистер Питерс, вы хотите провести перекрестный допрос?

Правительственный адвокат не поднялся.

– Нет, ваша честь.

Каспар Уайнбергер в тот день отсутствовал. Со стороны защиты в суде было только три адвоката. Позади них сидели двое мужчин. Тогда я еще не знала, что один из них – заместитель секретаря сената, а другой – конгрессмен от Алабамы, иначе бы поняла, какой масштаб приобретает процесс. Лу, похоже, это не волновало. Он, как солдат, видел лишь цель. Правительственный адвокат задавал вопросы с расслабленным видом, удобно расположившись в вертящемся кресле. Лу опрашивал свидетелей исключительно стоя.

Наблюдая, как доктор Розенстайн покидает свидетельское место и глядя на его элегантный костюм, я подумала, что даже такой явно состоятельный, хорошо образованный человек не в силах был повлиять на ситуацию.

Мне хотелось увидеть выражение лица Лу, но тот стоял ко мне спиной. Он пытался добиться изменений в законодательстве, и судья мог прекратить дело, если бы счел, что требуемые поправки уже внесены и нет необходимости в судебном запрете.

Лу вызвал к трибуне второго свидетеля.

– Ваша честь, я прошу пригласить доктора Барбару Робард.

В задних рядах поднялась женщина. До этого я считала, что она местная, такая же зрительница, как я. Барбара Робард произносила присягу, а меня охватило нетерпение. Среди папиных друзей из Мехарри были чернокожие женщины-врачи, но они были редкостью.

– Доктор Робард, пожалуйста, назовите свою должность и место работы.

– Я руководитель исследований в Консультационном центре по вопросам политики здравоохранения, расположенном в Вашингтоне, округ Колумбия.

Доктор – значит, она врач или просто имеет ученую степень? Или и то и другое? Жаль, что Лу не пояснил. Эта женщина вызывала во мне любопытство.

– Что вы узнали в ходе исследований о распространенности практики стерилизаций в стране?

– Мы обнаружили, что назначение стерилизаций – это скорее правило, чем исключение, мистер Фельдман. Они проводятся в стране повсеместно. Это одна из форм репродуктивного контроля.

Лу стрелял точно в цель. Именно это он и хотел донести до судьи.

– Протестую, ваша честь.

– На каком основании?

– Обобщение.

– Протест принят.

Я покачала головой. Адвокат защиты выдвинул сомнительный аргумент для протеста, и судья ему уступил. Впрочем, ни свидетельницу, ни Лу заминка, судя по всему, не смутила.

– Доктор Робард, не могли бы вы поделиться статистикой, собранной в ходе исследования?

– В прошлом году мы провели опрос и выяснили, что хотя две трети пациентов в федеральных клиниках белые и только треть чернокожие, среди стерилизованных женщин доля чернокожих составила сорок три процента. Согласно отчету правительства США, – свидетельница указала в сторону правительственных адвокатов, – с лета 1972 года по лето 1973-го в федеральных клиниках были стерилизованы двадцать пять тысяч пациентов. Из них сто пятьдесят три человека не достигли восемнадцати лет…

– Протестую, ваша честь.