Дерзкая штучка

– Тебе просто надо переехать в другое место, – сказала она очевидное. – Не сегодня завтра этого человека задержат, и он уже не будет представлять для тебя никакой опасности.

– И все? – не поверила я.

– Конечно, – подтвердила Юля. – Не хотела тебе говорить заранее, но Следственный комитет уже начал проверку по поводу этого кино…

– Как проверку? – заволновалась я. – Почему не возбудили дело?

– А что, если и эта запись, как и в нашем с Платовой случае, бутафорская? – сказала она и прищурилась. – У тебя откуда познания в юриспруденции?

– В каком смысле? – не поняла я, почему она сделала такой вывод.

– Ты отличаешь проверку от возбуждения, – объяснила Тихонова.

– Год назад подругу убили, а я как раз перед этим с ней поссорилась, – стала рассказывать я. – К тому же на моей одежде была ее кровь. Как говорится, все к одному. Еще и на орудии убийства отпечатки…

– Серьезно аргументированный расклад, – восхитилась Юля. – Неужели все обошлось?

– Представь себе, да.

– Кстати, – спохватилась она. – А ведь я могу тебе предложить на время жилье.

– Это было бы кстати! – Я обрадовалась. – А то я за это время все деньги потратила.

– Мне подруга оставила ключи от своей квартиры, а сама укатила в Турцию, – стала рассказывать Юля и потянулась к сумочке. – Это недалеко. Все необходимое в доме есть.

– Спасибо!

– Только одно условие! – Заостряя внимание, она выпрямила указательный палец.

Я невольно сфокусировала внимание на ее красивом, надо сказать, изящном ноготке. Он был формой почти как у меня, но маникюр на нем был более интересный. По кромке, ближе к основанию, угадывался витиеватый рисунок в виде узора.

– Водить никого не буду! – ответила я, как мне показалось за нее. Однако ошиблась.

– Ну, это само собой! – сказала Юля и стала объяснять условия, на которых она меня пускает: – Ты должна создавать эффект присутствия.

– Это как? – не поняла я.

– Видишь ли, сейчас время отпусков, и активизировались воришки, – заговорила она тоном учительницы. – Они определяют по ряду признаков квартиры, в которых никто не живет, и обворовывают их.

Я насторожилась. Уж не хочет ли она мне поручить работу, которую должна делать сама?

– А что это за признаки? – осторожно поинтересовалась я.

– Первым делом проверяют почтовые ящики, – стала объяснять Юля. – Если ящик забит рекламными буклетами и прессой, значит, это попросту некому забирать. Кроме этого смотрят на окна. По вечерам не горит свет, еще одна примета. Есть масса других уловок. Например, вставляют в замочную скважину волосок или в щель между косяком и дверью спичку. На следующий день сразу видно, входил кто-то в квартиру или нет. Ведь волосок собьется ключом, а спичка выпадет на пол, если двери открыть…

– Значит, мне придется вынимать прессу, включать свет и музыку, – сделала я вывод.

Глава 20 Страшная новость

Вместо запланированных трех дней я провела на квартире, ключи от которой мне дала Юля, неделю. Хорошо, что ее хозяйка продлила себе каникулы, о чем сообщила детективу по телефону. Причина банальна: если самого Старикова упрятали за решетку быстро, то его многочисленных помощников еще неделю «гоняли» по Москве и ее окрестностям. Лишь сегодня с утра Юля объявила мне, что я в безопасности. Хотя я и так не пряталась особо. Жилье на время поменяла, а от привычек шляться по ночам не отказалась. Так я стала узнаваемой сразу в двух ночных клубах и дополнила свою копилку парой флиртов с продолжением на одну ночь. Ленька, сын олигарха, торгующего услугами связи, был от меня без ума, но молод, а Фрол оказался не в моем вкусе.

На улице было пасмурно. Я еще долго слонялась по квартире, пытаясь заставить себя убрать хотя бы в ванной и помыть посуду, но ограничилась тем, что просто составила ее в раковину. В конце концов, Юля сама сказала, что своим появлением здесь я избавила ее от необходимости включать по вечерам свет и вынимать из почтового ящика весь тот хлам, что суют в него рекламные агенты. Свою лень я оправдала в собственных глазах еще и тем, что, имитируя присутствие в квартире людей, все-таки не только делала какую-то работу, но еще и рисковала.

Въезд во двор оказался перекрыт машиной, которая привезла в аптеку товар, и я пошла пешком. Странно, меня не было здесь всего ничего, а казалось, прошла целая вечность. Что-то было не так… Я шла через двор и не могла понять, почему так странно посмотрела мне вслед соседка, не поздоровался приветливый до этого дворник-киргиз и отчего молодая мама суетливо взяла на руки ребенка, который крутился около подъезда. Я прожила здесь всего пару недель, и эти люди по определению не могли меня знать, а складывалось впечатление, будто бы я стала за время своего отсутствия телезвездой.

«Неужели поводом такой известности может стать шум, устроенный лишь однажды ночью в подъезде?» – гадала я, открывая двери.

Странно, если нижний замок открылся легко, то в верхний ключ даже не вставлялся.