Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

– Лечилась такая, ночевать не оставалась, дома спала, появилась у нас вроде в девять лет, ходила в первый класс. Тихая девочка. Привозил-увозил отец. Бабка один раз прикатила, нахамила, увезла Анжелику, вещи ее у помойки кинула.

– Правильно, – уже иным тоном ответила Ласкина, – ни слова не соврала. Чего в панику впала?

– Не знаю!

– Испугалась?

– Ага!

– Много лет прошло. Из живых только мы с тобой. Зинаида на том свете, Шахов умер. Точка. Конец. Я никому ничего не скажу, ты тоже язык завяжешь. Не дрожи. Много лет прошло. Кому теперь та история интересна? И в чем нас упрекнуть можно? От Шахова даже родители стонали. Что мамаша родная сказала, когда про смерть Игоря узнала?

– Точно не помню. По смыслу так: «Я теперь свободна. Не желаю ничего знать про мальчишку. Пусть его мерзавец-отец хоронит!»

– Во-во! Куча лет прошла! Не нервничай! Детектив объяснил, почему прикатил?

– Ну…

– Да или нет? Четко причину назвал? Приехал, чтобы узнать об Анжелике Зубовой в связи со смертью Игоря Шахова? Такой разговор?

– Нет!

– А какой?

Плюхина принялась выкладывать детали моего визита:

– Симпатичный мужчина, не женатый – кольца на пальце нет. Хорошо одет, приятно пахнет, вежливый. Привез большую дорогую коробку конфет, показал удостоверение владельца детективного агентства. Попросил ответить на вопросы, принялся спрашивать про Анжелику. Все.

– Господи! Он не полицейский!

– Сказала же, хозяин детективного бюро.

– Ты не обязана ему отвечать.

– Но детектив ведь.

– И что? Даже полицию можно послать, объявить: «Сто лет прошло, мне тогда совсем мало лет было, училась в педагогическом на вечернем, работала воспитателем. Ничего не знаю, не помню, отвалите». А ты, как дура, давай с ним ля-ля!

– Испугалась очень!

– Врунья!

– Не надоело меня оскорблять?

– Называние лгуньи вруньей – это просто признание того, что ты брехло, – отрезала Ласкина. – У тебя пунктик: все вокруг вышли замуж, потом развелись, опять расписались. А ты ни разу в загс не сбегала, вроде неполноценная. Вот и решила понравиться сыщику! Увидела – кольца нет, обрадовалось.

– Неправда!

– Правда! Иначе зачем с ним трепаться?

– Ну… неудобно. Человек из Москвы приехал, а я его пошлю.

– Зачем посылать? Вежливенько скажи: «Извините, не помню девочку, которую вы упомянули. Обратитесь к начальству. Простите, работы много». И ушла! А ты!

Валентина всхлипнула:

– Тань! Почему меня мужики игнорируют?

– Потому что на лице написано: «Хочу замуж», – засмеялась Ласкина. – Перестань мечтать о семье, и парни к тебе потянутся. Гони своего сожителя, он не женится на тебе. Все! Ступай на работу! Хватит!

Раздался звук шагов, хлопок двери. Я быстро двинулся к прилавку, увидел спину женщины, которая шла к двери, и громко произнес:

– Татьяна Васильевна!

Продавщица обернулась, и на секунду я обомлел. У торговки оказалось лицо ангела! Огромные голубые глаза, рот – лук Амура, фарфоровая кожа с нежным румянцем. Добавьте сюда стройную фигуру, копну белокурых волос…

– Что хотите? – спокойно осведомилась женщина. – Если бензин закончился, могу позвать мужа, у него канистра всегда есть. До заправки доедете, она недалеко.

Я вынул из кармана удостоверение.

– Я владелец детективного агентства. Уж простите, сейчас слышал вашу беседу с Плюхиной.

– Следует говорить правильно, – ответил «ангел», – «подслушал чужой разговор».

– Можно задать вам несколько вопросов? – продолжил я.

– Нет, – отказала Татьяна. – Если хотите что-то купить, пожалуйста. А беседовать с вами не стану! Простите, учет в магазине, по правилам торговли в зале посторонним находиться нельзя.

Глава двенадцатая

Когда я закончил рассказ о своем посещении лесной школы, Борис улыбнулся:

– Похоже, госпожа Плюхина не все сообщила про Зубову. Интересно, что там у них случилось?

– Какая-то история с воспитанником по имени Игорь Шахов. Его мать сказала Плюхиной: «Я теперь свободна. Не желаю ничего знать про мальчишку. Пусть его мерзавец-отец хоронит!» Как-то паренек связан с Ликой. Сначала женщины говорили о девочке, но потом перешли на Игоря Шахова. Возможно, школьник доставлял проблемы как в гимназии, так и дома, и он связан с девочкой.

– Попробую проверить, – пообещал Боря.

И тут раздался звонок в дверь.

– Мы кого-то ждем? – удивился я.

– Ни с кем не договаривались, – отозвался батлер, – но ведь можно приехать без приглашения. Пойду гляну, кто там.

Помощник удалился, я продолжил пить чай, и тут в столовую влетела Кука. Она сразу затараторила:

– Вава! Приглашаю тебя на суаре! Вместе с очаровательной Александрой!

– Спасибо, – поблагодарил я, старательно скрывая удивление.