Дерзкий, юный и мертвый

– Ничего нового, все по-прежнему. – Клара вспыхнула от возмущения. – Похоже, на свете не осталось ни одного порядочного мужчины. Все те еще уб… – Она осеклась, вспомнив вдруг, что говорит с наивной Памелой. – Хоть бы кто-нибудь дал мне шанс, не предлагая… – Она снова замолчала. Икнула и зажала рот ладонью. – Господи, да я совсем пьяна…

– Нэнси уже вышла? – спросила Памела, решив сделать вид, будто не слышала ее последних слов.

Клара кивнула.

– Да. С Себастьяном.

Его имя она выплюнула с такой злобой, что Памела в ужасе отшатнулась.

– Клара, он тебе что-то сделал?..

Клара огляделась: вокруг сновали люди. На девушек никто не смотрел. Она прижала палец к губам и, качнувшись, стянула с плеча вечернюю сумочку на длинной тонкой цепочке. Открыла ее и показала Памеле и Луизе.

– Больше он ничего мне не сделает. Ни он, ни кто-нибудь другой!

Они заглянули внутрь и увидели блестящий нож, зажатый между шелковой розовой подкладкой и пудреницей.

– Клара… – начала было Памела, но та вдруг сломя голову бросилась прочь, и они услышали, как подающую надежды молодую актрису американского происхождения выворачивает наизнанку в канаву на Джермин-стрит.

Глава 25

Прошло несколько дней после ареста Элси Уайт. Гай и Мэри по-прежнему тайно патрулировали Оксфорд-стрит, хоть и не надеялись, что молния второй раз ударит в то же место.

Время дня было самое досадное: когда со скуки уже чувствуется голод, а обедать еще рано. На небе висели серые низкие тучи, вот-вот грозил начаться дождь. По улицам мчались машины, сновали люди, но магазины практически пустовали. Никто не спешил в панике скупать подарки на Рождество.

Они зашли в газетный киоск, Мэри купила новый выпуск «Татлера» и пролистала раздел светской хроники.

– Кто все эти люди? – рассмеялась она. – Какие забавные имена. Понсонби, Фитсиммензы, Ла-Ди-Да…

– Ла-Ди-Да? – Гай уставился на нее поверх очков. – Там и правда так написано?

– Да, – кивнула Мэри и продолжила тоном репортера из новостей: – «Мисс Ла-Ди-Да в компании мистера Тиддидума была замечена на благотворительном празднике в «Рице», где собирали пожертвования для павших солдат».

Они оба расхохотались, но тут Гай заметил заголовок на третьей полосе «Таймс», замолчал и протянул несколько монет продавцу, пока тот не начал возмущаться, что здесь не публичная библиотека.

– Джойнсон-Хикс[23] объявил войну за нравственность, – сказал Гай.

– Это еще кто такой?

Гай пробежал статью глазами.

– Политик, борется с ночными клубами. Не теми, куда ходят сливки общества, а теми, которые в Сохо. «Сорок три» в том числе. Смотри, здесь как раз речь о нашей с тобой проблеме.

Он протянул газету Мэри, и та, кое-как удерживая рвущуюся на ветру бумагу, прочитала нужный абзац.

– «Полицейским надо попасть в клуб, чтобы выявить нарушителей нравственности, но если они окажутся внутри, значит, сами потакают порокам». И как тогда быть? – подытожила она.

– Понятия не имею. Вот еще фотография Джорджа Годдарда. Он руководит полицейским участком на Севил-роу, неподалеку от нас.

– Нам как раз в тот округ и надо, – сказала Мэри, возвращая газету.

– Сам знаю, но ведь нельзя… Корниш не дал разрешения, а без разрешения мы туда сунуться не имеем права.

Гай потер переносицу, чувствуя, как начинает болеть голова.

– Тогда пойдем, когда мы не на службе.

Гай вздохнул и скатал газету в трубочку.

– Мы и так формально не на службе, забыла?

– Ты говорил, твой приятель Гарри играет в том клубе, – вспомнила вдруг Мэри.

– Да, но…

– Вот и выход! Если нас поймают, просто скажем, что пришли его послушать. Ты же знаешь, мы не будем делать ничего противозаконного…

Устоять перед мольбой Мэри было практически невозможно.

– Надо лишь заглянуть туда, осмотреться. Задать пару вопросов, вдруг повезет.

– Не сегодня, – сказал Гай.

– Хорошо, не сегодня, – согласилась Мэри. – В другой день.

Гай видел, как она уже считает часы до завтрашнего вечера.

Глава 26

Перед отъездом в Лондон Луиза попросила, чтобы ее отпустили на три часа повидаться с родственниками. Изучив карту города, которая висела в кабинете лорда Редесдейла, и схему метро, она подсчитала, что если уйдет в восемь утра, то к одиннадцати, когда сестры Митфорд обычно собираются за покупками, уже вернется. Леди Редесдейл, хоть и неохотно, дала разрешение. Одновременно с этим Луиза подала в тюрьму Холлоуэй прошение о свидании с заключенной Далси Лонг. Поскольку та находилась еще под следствием, бумаги оформили быстро, и прошение удовлетворили вовремя. Луиза не испытывала никаких тревог до того самого момента, когда в пятницу утром оказалась у ворот тюрьмы.