Дерзкий роман (ЛП)

— Тебе это не понравилось?

— Не совсем. Это напомнило мне, почему я не фотографируюсь с тех пор, как… с тех пор, как я окончила технический колледж.

— Когда это было? В прошлом году?

— Ты милый мальчик. — Я делаю движение в его сторону, как будто щиплю его за щеки. — Даже близко нет, но с твоей стороны мило, что ты заставляешь меня чувствовать себя моложе.

— Ты не можешь быть настолько старше меня, — бормочет он, и румянец заливает его щеки.

Я смеюсь. — Тот факт, что ты сейчас краснеешь, точно говорит мне, насколько я старше.

Он трет щеку. — Я не краснею.

— Я отношусь к той категории людей, которые пережили слишком много, чтобы больше краснеть. Так что поехали.

— То, что ты чувствуешь себя старой, еще не значит, что ты старая. — Он открывает мне заднюю дверь.

Я качаю головой. — Поскольку Того, Кого Нельзя Называть, здесь нет, я бы предпочла не церемониться. — Указывая на пассажирскую дверь, я спрашиваю: — Ничего, если я поеду здесь? Я не хочу чувствовать себя так, будто ловлю такси.

— Конечно. — Он захлопывает заднюю дверь и идет открывать другую, но я опережаю его и сажусь на сиденье, которое на ощупь как масло.

Я жду, пока Джефферсон присоединится ко мне, прежде чем спросить: — Куда убежал мистер Совершенство раньше?

Он сжимает руки на руле и смотрит прямо перед собой. — Полицейский участок. Я думаю, это могло быть как-то связано с его братом.

— Тревор? — Я напрягаюсь.

Джефферсон кивает.

Я жду обычного отвращения и досады, которые накатывают всякий раз, когда я думаю об отце Элизабет.

Этого не происходит.

Вместо этого я начинаю думать о кобальтовых глазах, темнеющих от беспокойства. Я думаю о твердых розовых губах, исчезающих в озабоченном рте. Я думаю о ослабленном галстуке и идеальной линии подбородка, покрытого щетиной.

О, черт, нет. Я не должна беспокоиться о том, что может чувствовать Стинтон.

Я почти уверена, что у Макса Стинтона нет никаких чувств. Он просто ходячая и говорящая бездна, завернутая в лицо, высеченное богами вручную.

У него нет эмоций.

Даже если и так, мне должно быть наплевать на них.

— Он был таким с тех пор, как пропал Тревор Стинтон. — Джефферсон щелкает индикатором. — Один намек на его брата, и он бросает все, что делает, чтобы довести дело до конца.

— Есть какие-нибудь намеки? От кого-нибудь?

— Ага. Надежные или нет. — Джефферсон тяжело вздыхает. — Мне почти жаль его. Каждый раз он только разочаровывался, но по-прежнему относится к каждому намеку так, словно это реальная возможность. Затем он вкладывает все силы в поиск.

— Он должен, — натянуто говорю я. Не жалей его. Не жалей его. — Он не сможет по-настоящему искупить вину Stinton Group, пока его брат не извинится за то, что он сделал.

— Я не думаю, что он делает это ради Stinton Group. — Джефферсон потирает свой гладко выбритый подбородок.

— Почему ты так уверен?

— Он лично следует этим намекам.

Я фыркаю. — И это все?

Его взгляд скользит по мне, а затем возвращается к дороге. — У мистера Стинтона миллион дел каждый день. Он всегда разговаривает по телефону или планирует следующие шаги Stinton Group. Я устаю просто смотреть на него за рулем. — От его тихого смеха у меня сжимаются узлы в животе. — Ты знаешь, когда его что-то волнует, потому что он не передает это своей команде. Он бросает все и делает это лично. — Джефферсон вздергивает подбородок, как мудрый старик. — Вот откуда я знаю.

Странная боль в моем животе поднимается до самой груди.

Я похлопываю себя по кудрявому хвостику. — Можно я включу радио?

— Конечно.

Разговоры о Максе Стинтоне сходят на нет.

Музыка — единственный звук в машине, пока Джефферсон отвозит меня в гараж. Я смотрю на автомастерскую и чувствую, как возвращается частичка меня, которой не хватало.

— Спасибо, что подвез, Джефферсон. — Я открываю дверь.

— Ходят слухи, что теперь, когда ты работаешь с Stinton Group, мы будем видеть тебя гораздо чаще.

— Это правда.

— Я с нетерпением жду этого. — Он снова улыбается мне и машет рукой.

Разве это не мило?

Запах автомобильного масла ударяет мне прямо в нос, когда я вхожу в мастерскую. Я встаю. Закрываю глаза. Глубоко вдыхаю. Просто позволь запахам и звукам урчания автомобильных двигателей наполнить мои чувства.

Сегодня утром был такой хаос. Мне это нужно.

— Баннер, ты пользуешься косметикой? — Уиллис с важным видом подходит ко мне, положив руку на живот, и его глаза блестят, как у крысы.

Мое спокойствие улетучивается, и его место занимает сильнейшее раздражение. — Заткнись, Уиллис.

— Тебя не было вчера днем и снова все утро. Похоже, что-то происходит.

— Ты следишь за мной, Уиллис? Я не знала, что тебя это так волнует. Я тронута. — Я стараюсь вложить в эти слова сарказм.

— Волнует? — Он фыркает. — Что меня волнует, так это слухи, которые до меня доходят.

Я клюю на его наживку. — Какие слухи?

— Что ты захватываешь это место.

Я замираю. — Кто тебе это сказал?

— В этой индустрии ходят слухи, Баннер. К тому же, я слышал, что вчера ты была в Stinton Group. Чем бы еще ты там занималась?