Дерзкий роман (ЛП)

Нет, она не может быть мертва. Только не моя мама. Я только что видел, как она смеялась на прошлой неделе. Она пригласила Ваню и Хадин на мой день рождения. Она готовит вафли и крылышки. Она не умерла.

Я не хочу проходить через это снова.

Что бы он ни натворил, Тревор — мой младший брат. Он моя семья.

Хиллс прищуривает глаза. В его взгляде светится праведное негодование. — Наши юристы готовятся подать в суд. На самом деле, у них руки чешутся вонзить в это зубы.

— Хорошо. Сильно ударьте по таблоидам. Я хочу, чтобы их двери со скрипом закрылись в течение дня.

— Готово. Что сказала полиция?

Я беру со стола ручку. Тревор купил ее мне, когда я возглавил Stinton Group. — На данный момент полиция ничего не может подтвердить или опровергнуть, но они не давали заявления таблоидам. Фактически, они склоняются к тому, что Тревор жив и находится в пределах досягаемости. Они только что нашли информацию о его потенциальном местонахождении.

Хиллс выдыхает. — Ты думаешь, это он?

— Я собираюсь поверить, что мой брат жив. — Никакие другие мысли недопустимы. Пока я не увижу надлежащих доказательств.

Хиллс качает головой. — Я не могу поверить, что все рухнуло так быстро. Мы только что получили отличный импульс благодаря ребрендингу Stinton Auto. Это огромный удар по прогрессу. Теперь Тревор и его грязные делишки снова в центре внимания. Его взгляд останавливается на мне. — Ты думаешь, кто-то сделал это намеренно?

— Я обдумывал это. — Это был бы невероятно удачный ход. Положительные мнения о Stinton Group хлынули потоком в течение последних двадцати четырех часов. Итак, этот отчет о "смерти" — все, что может увидеть мир.

Поддерживай нас только для того, чтобы разрушить.

Компания снова в тренде — по совершенно неправильным причинам.

— Люди расследуют его грязные дела. Женщины. Наркотики. Они снова обсуждают крах Stinton Investment. Похоже, что наша работа с Dawn была почти напрасной.

Это будет кто-то из членов правления?

Я расстегиваю пуговицу на манжете и закатываю рукав. Сомневаюсь, что они стали бы намеренно саботировать Stinton Group. В конце концов, их богатство сосредоточено в нашей компании. Если Stinton Group потерпит крах, они все потерпят крах.

Я кручу ручку в пальцах. — Давай пока сосредоточимся на том, чтобы убрать имя Тревора из прессы. — Еще одна смена. — Мы не сможем потушить другие пожары, пока не потушим этот.

— Что насчет видео, которое мы сняли о Дон сегодня? Оно должно было выйти сегодня вечером. Съемочная группа уже монтирует отснятый материал.

— Я не думаю, что сейчас лучшее время для его выпуска.

— Из-за Дон? — Его взгляд обвиняющий.

— Что, черт возьми, это значит?

— Не задавай мне глупых вопросов, Стинтон.

Я рычу на него. — Это ты несешь чушь.

— Я видел тебя сегодня. Все видели. Ты защищаешь ее.

— Она мать моей племянницы.

Хиллс закатывает глаза. — Ты думаешь, я слепой? Это не имеет никакого отношения к ребенку Тревора, и ты это знаешь.

Такое чувство, что он раскусил меня.

Неравнодушен ли я к Дон?

Да.

Нет.

Даже если я и влюбляюсь, это чисто физически, и мне легко выбросить эти мысли из головы. В моей жизни нет места ни для кого. Особенно таким людям, как Дон, которые врываются в дом и занимают как можно больше места.

— Позвонило агентство Милы Дюбуа и выразило обеспокоенность по поводу того, что их звездочку втянули в эту историю. Если мы проиграем, они хотят, чтобы мы проиграли в одиночку. — Я складываю руки на груди. — Вот почему мы должны быть осторожны. Счастлив?

Хиллс дергает себя за галстук и чертыхается. — Поговорим о неподходящем времени.

— Важно то, что у полиции все еще есть надежда, что мы сможем найти Тревора живым. Stinton Group может пережить этот кризис, но у нас недостаточно сил, чтобы вернуть человека к жизни.

Он медленно качает головой. — Я рад, что ты так хорошо это воспринимаешь.

— С Тревором все в порядке. Мне нужно беспокоиться о компании.

Он вздыхает. — Я спущу адвокатов с поводков.

— Дай мне знать, если появится что-нибудь новое. Прямо сейчас мы не можем позволить себе еще один общественный резонанс.

— Я так и сделаю. — Он уходит, и я опускаюсь в свое офисное кресло.

Ручка выскальзывает из моей руки и со стуком падает на стол. Я опускаю голову на руки и пытаюсь глубоко дышать.

С Тревором все в порядке. С ним все в порядке, и он, вероятно, сидит где-нибудь на солнышке, смеясь над всей той суетой, которую мы подняли из-за этого ложного объявления о смерти. Он из тех, кто получает удовольствие от такого черного юмора. Я почти слышу, как он дразнит меня: — Ты думаешь, я мог бы прийти на собственные похороны, Макс

— Где тебя черти носят, Тревор? — Бормочу я.

Я слишком взволнован, чтобы сидеть.

В конце концов я вскакиваю на ноги и подхожу к окну.