Дерзкий роман (ЛП)

Но я не могу убежать от этих чувств. ‘Оставь все на волю случая’ в моем сердце — это то, из-за чего я забеременела в первую очередь. Мне нужно обуздать свою импульсивность и вернуть ее на место, несмотря ни на что.

Да, я женщина. Но в первую очередь я мать.

Бет всегда была моим приоритетом, и завязывая отношения с ней…

Особенно с мужчиной, который связан с Stinton Group…

Кто является Stinton Group…

Конечно, Макс не виноват в том, что произошло в прошлом. Как и подозревала Санни, он не имел никакого отношения к тем адвокатам, которые оказывали на меня давление, чтобы я избавилась от моего ребенка. Он не такой уж большой придурок, и я действительно испытываю от этого чертово облегчение. Но перед нами все еще так много проблем.

А именно, он все еще дядя Бет.

Я не могу позволить этой электрической искре увлечь меня, а потом обнаружить, что совершила ошибку. Моя дочь заслуживает лучшего.

Я тоже.

Так почему же я все еще так хочу его увидеть?

— Ты можешь просто… ты можешь не двигаться секунду? — Визажистка подводит кисточкой к моему лицу. Они меняют мой макияж для другого шоу, в котором я снимаюсь.

Я поднимаю лицо вверх.

Она бросает на меня строгий взгляд.

— Извини. — Я пытаюсь перестать ерзать, но мое возбуждение проявляется в дрожании колена.

Мое сердце не билось так уже десять лет.

Надеюсь, Макс еще не ушел. Написать ему?

Раздается легкий стук в дверь гримерной.

Я поднимаю взгляд и вижу мужчину, занимающего все мои мысли, стоящего в дверях. Макс Стинтон крадется в комнату, весь хмурый и самоуверенный. В его глазах буря разочарования. Кажется, что за ним следует темная туча, извергающая молнии. Если бы он размахивал черным плащом и обнажал клыки, он выглядел бы менее устрашающе.

Иногда я задаюсь вопросом, не влюбилась ли я в главного злодея этой истории, а не в рыцаря на белом коне.

Ассистентка по макияжу выпрямляется и бросает на Макса испуганный взгляд. — Мистер Стинтон.

— Мне нужна комната, — резко говорит он.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

Он поджимает губы что?

Я выгибаю бровь и выпячиваю губы в сторону ассистентки по макияжу, которая трясется в своих ботинках.

Макс вздыхает, меняет выражение лица на то, что, по его мнению, является менее устрашающим взглядом (это не так), и кивает. — Извините. Могу я занять комнату?

— Эм. — Я прочищаю горло.

— … Пожалуйста.

— К-конечно. — Она кладет кисточку для макияжа на стол и убегает.

Дверь со щелчком закрывается за ней.

Когда наступает тишина, я оценивающе смотрю на Макса. На нем снова костюм, строгий отход от более повседневных брюк на пуговицах и джинсов, в которых он был прошлой ночью. Узор в тонкую полоску на его куртке подчеркивает широту его плеч и длинные-предлинные ноги. Его пояс и туфли сочетаются с темными тонами его волос.

Мои глаза прикованы к его губам…

Здесь становится жарко?

Один взгляд на эти розовые губы, и моя кровь закипает до тысячи градусов.

Я не могу забыть тот момент, когда он поглотил меня под звездами.

Я не могу не вспоминать, каким твердым было его тело под моей рукой, когда я царапала ногтями его рубашку.

Сколько бы я ни твердила себе обуздать свою страсть, в конце концов я снова бросалась ему на шею. И снова. Волна тоски, которую невозможно было сдержать и которую отказывались умерять.

Макс пробуждает во мне все эти запретные чувства. Мое сердце, бунтарь, начинает биться быстрее, когда я замечаю, что он пристально смотрит на мои губы. Он определенно одержим этой конкретной частью моего тела. Подождите… Так вот почему он всегда пялится на мое лицо?

— Тебе что-то было нужно? — Я пытаюсь игнорировать покалывание, растекающееся по моему животу. То, что мы с Максом одни в комнате, не означает, что что-то должно произойти.

Я имею в виду, я бы не возражала, если бы это было так.

Но это и не обязательно.

Его глаза сужаются. Ястреб, выслеживающий мышь. — Я хотел присутствовать на записи вместе с тобой, но не могу.

— Это прекрасно. — Я поворачиваюсь к зеркалу и тереблю серьгу. Стилист снова придал моим скулам золотистый оттенок. По словам главного визажиста, золотой — мой супер-цвет. Мои веки подведены оттенками красного, и это соответствует пылающему оттенку моих губ. Мое обычно вьющееся афро было укрощено водой, жесткой кисточкой и половиной ведра геля. Мои кудри спиралью спускаются по спине.

Я чувствовала себя красивой до того, как вошел Макс.

Но стоит мне взглянуть на него, и я чувствую себя видением.

Его глаза жадно блуждают по моему лицу. У меня почти сводит губы от давления его взгляда, но он не отходит от двери.

Я выгибаю бровь. — Это все, что ты хотел сказать?

— Нет.

Мои губы понимающе изгибаются.

Я жду, когда он продолжит.

Он все еще этого не делает.

Поднимаясь со стула, я опираюсь рукой о стол и поддразниваю: — Ты ворвался сюда только для того, чтобы посмотреть на меня? Потому что, если это так, это раздражает.

— Я не знал, что само мое присутствие так раздражает.