Десант на Эльтиген

Пленные взятые 3 ноября, показывали, что офицеры им говорили: «Десант красных ослабел, сегодня его одним ударом сбросим в море». Иначе и не могло рассуждать командование противника. Фашисты видели, что прошло трое суток, а на эльтигенский плацдарм не высажено новых крупных сил. После 70-часового пребывания под огнем большой плотности, под ударами танков и авиации десант, по мнению гитлеровцев, не может удержать плацдарм. Чтобы быстрее разделаться с ним, противник собрал значительные силы и бросил их в бой хорошо рассчитанным двойным ударом. Но когда утро не принесло успеха, фашисты потеряли голову. Немецкое командование словно ослепло от ярости: беспорядочно тыкало кулаком то туда, то сюда. В какой-то мере это помогло десанту выдержать натиск.

Противник понес большие потери, но цели не добился. Конечно, и мы понесли значительный урон. Только раненых насчитывалось свыше тысячи. В поселке не осталось ни одного целого дома, ни одного клочка земли, не изрытого снарядами и авиабомбами. И все-таки наш небольшой плацдарм — три километра по фронту, полтора в глубину — жил и боролся. Его обороняли люди, крепкие духом и дисциплиной. Ими руководили такие опытные офицеры, как полковники Ивакин и Новиков, подполковники Челов и Блбулян, майоры Ковешников и Клинковский, капитан Беляков.

В той тяжелой обстановке, в какой оказался наш десант, не раз вспоминались сказанное Михаилом Васильевичем Фрунзе слова: «Мы должны иметь во главе наших частей людей, обладающих достаточной самостоятельностью, твердостью, инициативностью и ответственностью. Нам нужно иметь такой командный состав, который не растерялся бы ни при какой обстановке, который мог бы быстро принять соответствующее решение, неся ответственность за все его последствия, и твердо провести его в жизнь».

Такие офицеры были в нашей славной Новороссийской дивизии. Семь лет я имел честь командовать ею и всегда с гордостью вспоминаю ее золотых людей, ее солдат и офицеров.

В ночь на 4 ноября противник организовал радиопередачу для нашего десанта. Немцы вынесли в окопы переднего края мощную установку. Гитлеровский пропагандист орал на весь Эльтиген: «Солдаты Новороссийской дивизии и морской пехоты! Вас бросили… никакой помощи вам не дадут… вы обречены на гибель… сдавайтесь».

— Три дня долбили, а теперь начали уговаривать! — усмехнулся Копылов. Насолил им десант…

— Именно так и нужно объяснить эту передачу бойцам.

— Не пойму я немцев, — продолжал Копылов. — Ведь третий год воюют и совершенно не знают нашего солдата.

— А этого им не дано. Не по фашистским это мозгам.

— Все-таки нужно быть абсолютным идиотом, чтобы устроить сегодня такую передачу на плацдарм. Люди отбили девятнадцать атак, а им кричат «сдавайтесь!». Тьфу!..

Мы решили в течение ночи провести беседы во всех подразделениях. Прежде всего связались по радио с командиром десантного корпуса, доложили обстановку на плацдарме и тут же получили от него сообщение: нынче будет действовать сосед. После этого быстро собрали командиров частей и политических работников, порадовали их доброй вестью. Я сказал товарищам, что, судя по показаниям пленных, противник не сможет завтра атаковать Эльтиген с прежней энергией. Десант основательно потрепал фашистов, поэтому они и начали радиообработку.

— Делают хорошую мину при плохой игре! — сказал Модин.

— У инженера всё мины на уме! — в тон ему откликнулся Блбулян.

Офицеры засмеялись.

Копылов подхватил шутку для серьезного разговора, сказав командирам, что фашистская сволочь действительно поставила «пропагандистскую мину». Может быть, подорвется на ней чья-либо слабая душа? А мы в такой сложной обстановке за каждую душу в ответе. Поэтому никто из нас не может просто отмахнуться от подлой радиопередачи.

Резкий треск пулеметных очередей оборвал разговор. Стреляли на берегу, в нашем «глубоком тылу».

Пользуясь темнотой, к Эльтигену подошли немецкие катера. Рассчитывали, что их примут за своих. Два катера успели высадить солдат.

Берег обороняла учебная рота. Она пулеметным огнем в упор расстреляла вражеский десант. Уцелевшие гитлеровцы бросились в воду. Они далеко не уплыли: все утро волны выбрасывали на берег трупы.

Попытка проникнуть в Эльтиген с тыла не удалась. Потеряв до ста человек убитыми, немецкие катера, обстреляли берег и ушли в море. Там они до рассвета вели бой с нашими судами, направлявшимися из Тамани на плацдарм. Было видно, как нависшую над морем мглу прорезают струи трассирующих снарядов и пуль.

Что-то вспыхнуло очень ярко. Потом на этом месте долго колебалось тусклое световое пятно. Издалека трудно было разобрать, что случилось. Очевидно, горело чье-то судно.

Через некоторое время Плаксин доложил, что на подходе суда с боеприпасами и продовольствием.

«Каэмки», мотоботы и сейнеры шли под охраной «морского охотника» и бронекатера. Отряд возглавлял капитан 3 ранга Д. А. Глухов. Трижды наши моряки отгоняли гитлеровцев; потопили быстроходную немецкую баржу и торпедный катер. Суда прибыли в Эльтиген. Десант получил боеприпасы и продовольствие.