Десант в настоящее

  Остаются, конечно, ещё несколько вопросов... о Василии, например. Интересно, шары копировали Василия по той же методике, по которой сам Василий копировал сотрудников базы? Судя по всему - нет. Иначе были бы и другие члены экспедиции, и были бы копии самого Василия. И "Василиев" было, как минимум, двое... Но так ли важны ответы? И вообще, существует ли загадка большая, чем смысл жизни? Если нет, то умерим своё праздное любопытство и бежим отсюда, если есть такая возможность. Тем более что попутчики подобрались - лучше не придумаешь.

  И всё-таки что будет дальше? Убежим от Василия, заживём счастливо и безбедно, будет у нас куча детишек... стоп! Отто, дорогой, но у тебя уже должна быть куча детишек! Не меньше тридцати штук! И каждому должно быть под пятьдесят. Стало быть, и внуками я уже обзавёлся, так что ли? И правнуками?!

  Я делаю неосторожный глоток, и кофе устремляется в лёгкие. Захлёбываюсь, кашлем пытаюсь прочистить горло, вскакиваю, судорожно прижимаю салфетку ко рту. Кто-то изо всех сил колотит меня по спине.

  - Всё, - хриплю. - Довольно... прошло уже.

  Рядом - побледневшая официантка. Протягивает полотенце. Наши руки на мгновение соприкасаются. Она подошла вплотную, мне даже приходится сделать полшага назад, чтобы соблюсти какие-то приличия. Любопытно, но я совершенно не воспринимаю её Катериной. Чужой человек. Но она, похоже, не прочь постоять рядом ещё немного.

  - Вам лучше?

  Я не успеваю ответить. Знакомый голос властно отправляет официантку прочь.

  - Его ни на минуту нельзя оставлять одного!

  - Вы видели, какая нахалка?!

  - С тобой всё в порядке, Отто? - это, конечно, моя Катерина.

  Я киваю, ещё раз вытираю полотенцем губы и усаживаюсь вместе с ними за стол.

  - Доброе утро, - это Катерина.

  - Привет, - это Маша.

  - Как спалось? - это Лиля.

  - Доброе утро, привет, плохо, - а это я, пытаюсь вести разговор со своими невестами одновременно.

  Они оценили мой ход. Расцвели, заулыбались. Как они прекрасны! Как давно у меня не было женщины! А женщин не было никогда. С ужасом чувствую, как моё лицо расплывается в счастливой, самодовольной улыбке.

  - Почему плохо? - интересуется Лиля.

  - Терпеть не могу творога, - сообщает Маша.

  - Я тоже долго не могла уснуть, - жалуется Катерина.

  "Да, Господи, Твоя взяла. Я хочу этого. Хочу этих женщин за одним столом, и в одной постели. Хочу слышать их голоса, как они переговариваются друг с другом, хочу смотреть на них, дышать ими..."

  - Что может быть хуже ухода прекрасных женщин? Я знаю один неплохой ресторанчик в Карачи. Тебе следовало вернуться. Думаю, вдвоём мы бы справились с нашей бессонницей.

  Они хлопают в ладоши и смеются. Официантка приносит еду, ловко и быстро расставляет тарелки по столу. Передо мной опять чашка, полная чёрного дымящегося кофе. Любопытно, со стороны девушки я не чувствую обиды и напряжения. Может здесь так принято? И то, как мои женщины её отправили, не является грубостью?

  Официантка забирает у меня полотенце, приветливо желает всем приятного аппетита и уходит. Игра продолжается:

  - И что там подают?

  - Ты мне начинаешь нравиться.

  - Никогда так не смеялась.

  - Осьминожку. Только для твоих глаз. Никогда не говори никогда. - Эта задачка была не из самых сложных.

  Меня вновь награждают аплодисментами. Даже Катерина на какое-то мгновение оживает и со смехом кричит "Браво!" Я не могу сдержаться и беру её за руку. Она не возражает. Я люблю её. И я доволен собой.

  - Будь осторожен в обещаниях, - заботливо советует Маша. - На Базе есть женщины красивее нас.

  - О, госпожа, так ослепляет ваша красота, что проношу я ложку мимо рта. Куда уж мне теперь другую женщину увидеть...

  - Тогда тебе нужны чёрные очки и тросточка, - замечает рассудительная Лиля. - Ты ещё и стихи пишешь?

  - Нет, - я немного растерян. - Случайно получилось...

  - Кстати о тросточке, - перебивает меня Маша. - А мне ты можешь сделать такой же кораблик, как у Катерины?

  - Терпение, девочки, - пытается урезонить их Катерина, свободной рукой она достаёт из сумочки галеон и ставит его на стол. - Господин Пельтц, похоже, готов обслужить не только нас, но и весь женский персонал Базы.

  Мне слышится насмешка, но осуждения в её голосе нет.

  Я отпускаю её руку, беру со стола игрушку, снимаю с пояса нож и приступаю к гравировке.

  - Англичане говорят: "Дайте собаке плохую кличку и можете смело её повесить". Сейчас мы дадим этой посудине такое имя, что она доплывёт до Антарктиды.

  Они с восхищением смотрят на скупые, точные движения моих рук. Пусть смотрят. Мне самому нравится.

  - И всё-таки, Мастер, - напоминает Маша. - Куда записываться в очередь за вашими шедеврами?

  - Красивых женщин обслуживаем без очереди, - отвечаю важно, в соответствии с только что присвоенным званием. - Одна беда, материал нужен. Без материала, госпожа, сами понимаете, никак!

  - У нас как раз сегодня облёт, - радостно сообщает Маша.

  Её грудь колышется в такт движениям рук, и мне приходится прилагать немалые усилия, чтобы сосредоточиться на работе. Стружку стряхиваю прямо на скатерть. Не мне же убирать...

  - Что за облёт такой?

  - Техобслуживание ретрансляторов, - уточняет Катерина.

  - Понятно...