Десантник. Дорога в Москву

– Ну что, коллега, получилось у нас, а? Да, кстати, гранаты сюда давайте, – старлей «отлепил» от бронекомплекта плоский десантный ранец, раскрыл. – Так оно лучше будет, а дальше мы уж сами разберемся. Леша, и пистолет тоже, здесь он тебе точно не понадобится.

– Молодец, вовремя вспомнил, – Степанов передал спецназовцу неизрасходованные боеприпасы, летун сделал то же самое. Батищев на миг замешкался, однако спецназовец твердо мотнул головой:

– Приказа передавать вашей стороне образцы нашего оружия не имею. Ни в каком виде. Не обсуждается.

Смирившись с неизбежным, Иван Михайлович расстегнул подсумок, осторожно переправляя в ранец смертоносные зеленые «мячики». Последний, с бурыми следами крови на корпусе, несколько секунд подержал в ладони, припоминая недавние события, после чего решительно отправил следом за остальными четырьмя. Выдохнул – ну, вот и все! Немного обидно, конечно, но товарищ старший лейтенант однозначно прав, иначе никак нельзя…

– Володь, когда тебя в подвал посадят и пытать начнут, главное, сразу ничего не подписывай, – с совершенно серьезным видом сообщил в ответ Леха. – А то подмахнешь не глядя, – и привет. В Сибири знаешь как холодно? И снега много, за всю жизнь не разгребешь. А в тундре и того хуже, там вообще практически пустыня! Чего ржешь? Верно тебе говорю, я у бати на антресолях подписку перестроечного «Огонька» нашел, там про это подробно прописано! Влепят пятьдесят восьмую – и амба. «Четвертак» как с куста!

– Разведка, да заткнешься ты когда-нибудь?! – не выдержав, взорвался Батищев, изменившись в лице. – Неужели не понимаешь, что все, кончились твои шуточки?! За каждым своим словом теперь следи! За каждым! Всех под монастырь подведешь, а себя – в первую очередь! И невесту свою тоже!

– Не искри, Михалыч, – примирительно ответил десантник, пряча улыбку. – Все я прекрасно понимаю и осознаю. Просто подумалось – это ведь мы сейчас в последний раз в непринужденной обстановке меж собой общаемся. Заметь, как я сказал – не в «крайний», а именно что в «последний». Да и нет тут никого, только мы вчетвером. Понимаешь? Ладно, отставить лирику. Пошли на выход, что ли?

– Не спеши, – буркнул, потихоньку остывая, контрразведчик. – Приказано обождать, пока машина с товарищами осназовцами уйдет. Затем и мы двинем.

Снаружи коротко рявкнул автомобильный клаксон.

– А вот это уже за нами, – прокомментировал Иван Михайлович. – Степанов, ты все уяснил?

– Да уяснил я, уяснил, – десантник с хрустом потянулся. И, поглядев на хмурую физиономию товарища, со вздохом добавил:

– Слово десантника! А настоящий деˊсант своего слова не нарушает!

– Нелегко подобное признавать, но я тебе отчего-то верю… – кисло согласился Батищев. – Ну что ж, товарищи, идите за мной.

Спустившись следом за особистом на летное поле, Леха поморгал, привыкая к солнечному свету, после полутьмы отсека кажущемуся слишком ярким. Осмотрелся, на всякий случай не слишком активно вертя головой.

Грузовик со спецназовцами уже уехал, и сейчас возле скособочившегося транспортника стояла лишь вторая полуторка, запыленная «эмка» Судоплатова… и невесть откуда взявшийся внушительного вида лимузин классом на порядок выше творения Горьковского автозавода, вызывающе сверкающий черным лаком и хромом. На капоте, склонив над решеткой радиатора длинную шею, пристроилась диковинная птица с вытянутыми вверх крыльями. Память услужливо подсказала название: «Паккард». А кто в Москве образца сорок первого года ездил на подобном автомобиле? Правильно, или САМ, или…

Поскольку Иосиф Виссарионович на аэродром уж точно бы не приехал, значит, остается это самое «или»…

– Товарищи, сдайте, пожалуйста, ваше оружие, – раздался голос давешнего майора госбезопасности, подошедшего к ним с кожаным портфелем в руках.

Леха взглянул на коротко кивнувшего Батищева, первым вытащившего из нагрудной кобуры разгрузки легендарный «Люгер». Следом в недрах портфеля скрылся трофейный пистоль летуна, найденный в сбитом бомбардировщике и так ни разу и не использованный. Десантник присовокупил немецкий штык, мельком подумав при этом, что давно не ощущал себя настолько безоружным.

– Это все, товарищи? – подозрительно нахмурился энкавэдист, цепким взглядом осматривая невиданную экипировку.

– Так точно, все. Захваченное у противника автоматическое оружие, два автомата и авиационный пулемет оставили в самолете, – казенным тоном отрапортовал Иван Михайлович.

Майор кивнул и, отступив в сторону, отмахнул рукой.

Выскочивший из лимузина шофер распахнул массивную пассажирскую дверцу.

Глядя на невысокую плотную фигуру выбравшегося из автомобиля народного комиссара внутренних дел, Степанов мысленно тяжело вздохнул.

Ну, теперь начнется…

Эпилог

Земля-ноль, предгорья Уральского хребта, наши дни

– Отряд не заметил потери бойца, – задумчиво пропел-прогнусавил Степанов, осматривая опустевшую поляну, где еще недавно располагался лагерь геологоразведчиков. – Ушли они, Ирк, бросили нас. На произвол судьбы, можно сказать, бросили. Давай хоть попаникуем немножко, а то скучно?