Десантники

Утром нас подымали в четыре утра, скрупулезно пересчитывали, выносили из барака умерших за прошедшую ночь пленных. Подъезжала бочка на двух колесах. В ней плескалась баланда из отбросов. Всем давали по два черпака баланды в день, больше нас ничем не кормили. Даже эрзац-хлеб мы не получали. Разливали баланду в каски, в пилотки, в этом лагере почему-то запрещалось иметь котелки… Смертность была массовой, особенно среди среднеазиатов. Немцы не брали их на работы за пределы лагеря, а ведь это была единственная возможность не умереть от голода. Среднеазиаты выменивали шинели и сапоги на хлеб и погибали от холода и болезней. Помню, как они стояли босыми ногами на снегу… Нас гоняли на работу, строить железнодорожную ветку. Так местное население кидало нам в колонну куски хлеба, табак, пирожки с фасолью. Только благодаря этому и выжили. На работах вне лагеря нас охраняли эстонцы, с красными повязками ТОДТ. Вот уж где воистину было «шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте, стреляем без предупреждения». Это были сущие звери, как и все прибалтийские каратели. Но мы просто еще не знали, что такое казачий конвой…

Во власовскую армию шла вербовка?

Украинцев много набирали в рабочие команды для немецкой армии да в полицию. Приезжали два раза власовцы, звали в РОА, очень мало кто к ним пошел.

По лагерю носился бывший офицер РККА, немец-фольксдойч из Ленинграда, лагерный агитатор. Раздавал пленным власовскую газетку «Заря». Ее никто не читал, у кого был табак, газету пускали сразу на самокрутки, хоть и бумага плохая, не курилась. Были и суки-предатели, пошедшие в лагерную полицию. Были стукачи и провокаторы. Были специальные «жидоеды», выискивавшие среди пленных евреев. А лагерная полиция! Еще вчера такой человек спал рядом на соседних нарах и умирал с голоду, а на следующий день брал в руки дубину и избивал до смерти и конвоировал своих армейских товарищей… Но большинство пленных выбирало смерть, но не шло на службу к врагу.

Как Вам удалось скрыть, что Вы еврей?

Страх разоблачения постоянно витал над мной. У нас в лагере выявленных евреев немцы вешали на виселице. И эта виселица никогда не пустовала… Выдавали и предавали нас… Меня спасла славянская внешность и то, что я не нарвался на кокого-нибудь подлеца, вроде Мирзоева из бригады. За мои почти полгода в плену нас ни разу не водили в баню. Это тоже спасло меня.

Я не мог никому рассказать о себе, даже говорить о том, что я из десантной бригады.

Единственный человек, который знал все обо мне, был мой товарищ – десантник, русский парень Саша из Уральска. Я так и не знаю его настоящей фамилии, в плену он назвался вымышленным именем. Он бежал за сутки перед моим побегом из плена. На послевоенных встречах ветеранов десанта его не было. Все время нашего пребывания в плену мы все время держались вместе и не дали друг другу погибнуть от голодной смерти. Как сложилась его судьба?..

Несколько раз я уже был на грани разоблачения. Подошел ко мне полицай-повар и говорит: «Что-то ты больно на Кагановича похож?» Отвечаю ему: «А ты на Ленина сильно смахиваешь». Он ударил меня и пошел дальше. Один раз нас лагерные полицаи загоняют в барак дубинками и среди них, как мне показалось, скажем так – померещилось, один из нашей бригады… И тут мне снова повезло, мне удалось проскочить мимо него. Но было предельно ясно, что единственный путь к спасению – это побег из плена. Саша стал потихоньку «прощупывать» пленных из нашего барака. Мы с ним были убеждены, что нужно организовать групповой побег и с захваченным у конвоя оружием уйти к партизанам. Уже сплотилась группа, где-то человек восемь, из тех, кому можно было доверять. Но фронт приближался к лагерю, и нас погнали на восток.

Марш смерти»?

Да, очень похоже… В нашей колонне было восемьсот человек. Гнали нас в Румынию, под охраной конвоя из казаков-предателей. Охрана в белых бурках. Если кто из наших падал от усталости или начинал отставать, казаки сразу пристреливали обессилившего… Даже если мы кого-то несли сами на плечах, подлетал к нам такой чубатый казак и стрелял в выбившегося из сил. Нас до Винницы уже дошло две трети из колонны. Погнали нас дальше. Расположили на ночлег в каких-то развалинах. Саша сказал мне: «Надо немедленно бежать по одиночке. Если доведут до Прута, там посадят в эшелоны и отвезут в Германию, а там нам точно хана! Утром нас стали строить в колонну. Саша спрятался в развалинах, его не нашли. Так хочется надеется, что он выжил и дошел до своих! А на следующий вечер ушел в побег и я.

Как удалось сбежать?

Шел мокрый снег, видимость была плохой. Зашли в село. Казаки пытались нас всех затолкать и расположить в сарае и нескольких пустых хатах, но народу было много – и я остался снаружи. Конвой расположился по периметру, разжег костры, стали песни свои петь. Периодически кто-то стрелял из ракетницы, освещая огромный пустырь за сараем.