Дешевка

От: Лесли Докинз (Leslie. Dawkins@LeslieDawkins.com)

Кому: Ева Мортон (EMorton@Glossy.com)

Привет, Ева, может, ты меня и не помнишь. Два месяца назад ты наняла меня в качестве помощницы в Glossy.com, а вчера вечером внезапно уволила.

Безо всяких объяснений. Под конец я работала дни и ночи напролет. Я уставала, но не позволяла усталости помешать мне делать мою работу.

Ты получала удовольствие, когда увольняла меня. Ты все время улыбалась. Я знаю, у меня есть все, что нужно, чтобы справляться с этой работой. У меня двойной диплом университета Пенсильвании в области информатики и английского языка. Это работа СОЗДАНА для меня. Тебе нужны умные молодые женщины вроде меня. А сейчас ты просто выводишь у себя в офисе расу роботов, которые способны только на то, чтобы исполнять твои приказания.

Ненормально заставлять подчиненных становиться твоими друзьями. Ненормально заставлять нас задерживаться на работе для того, чтобы ты могла развлечься. И дико, что ты заставляла нас играть в «игру на интерес». Мы не сестры. Не родственницы. Я хотела быть твоей сотрудницей и подчиненной.

Ты приняла неправильное решение. Думаю, я могу говорить от имени всех уволенных тобой девушек.

Ты не можешь обращаться с людьми, как будто они — какие-то расходники.

Ты не можешь заставлять людей работать по двадцать четыре часа в сутки.

Ты не можешь называть людей тупыми, отсталыми и ленивыми и ожидать, что им захочется с тобой работать.

Ты не можешь затыкать людей, когда они спрашивают, почему их уволили после того, как они задницу рвали на работе.

Я не хочу больше у тебя работать, но хочу, чтобы ты знала мое мнение о том, как плохо ты руководишь Glossy.com.

Я рада, что сожгла за собой мосты, потому что мне никогда не захотелось бы вновь их пересечь в обратном направлении.

Я заслуживаю право на последнее слово.

Лесли Докинз.

Имоджин стало неловко за эту молодую женщину. Она что, спьяну такое разослала?

«Это что вообще?» — написала она Эшли и приложила копию письма.

Эшли ответила хмурым смайликом, а через минуту появилась в кабинете Имоджин, вздыхая и выглядя не такой бойкой, как обычно.

— Я удивлена, что это случилось только сейчас. Такие штуки вроде как в тренде. Когда людей увольняют или не берут на работу, они начинают распинаться на публике. Уверена, это в ближайшее время попадет на сайт.

Имоджин пришла в ужас. Как можно выносить такие вещи на всеобщее обозрение, вместо того чтобы спокойно двигаться дальше? Эшли правильно истолковала выражение ее лица.

— Мы часто перебарщиваем с откровенностью. Уверена, ты уже это заметила, — сказала она, и Имоджин поняла, что под «мы» она подразумевает поколение миллениума, а не белых англосаксов Восточного побережья, которые, как раз наоборот, слыли людьми сдержанными. Имоджин кивнула, мол, продолжай. — После таких выходок люди обычно получают новые предложения о работе. Рискованно, конечно, но может, в конце концов, пойти кому-то на пользу.

— Например?

— Некоторые стартапы предпочитают сотрудников, которые не боятся совершать сумасбродные поступки. Написать такое — все равно что послать резюме миллиону работодателей. Непременно кто-нибудь да откликнется.

— Но это же унизительно, — возразила Имоджин.