Дешевка

Имоджин засмеялась и кивнула с деланной серьезностью. Они подняли, будто чокаясь, свои стаканчики, и Имоджин направилась домой.

На крыльце она снова почувствовала, что в груди вспыхнул пожар. С серьезными болеутоляющими она рассталась через неделю после операции. От них она становилась дурной, будто не в себе, но сейчас у нее не было сил выносить боль. Трясущимися руками она достала маленький оранжевый пузырек. Его крышка сначала отказалась открываться, и Имоджин беззвучно разрыдалась. Потом она быстро проглотила три таблетки подряд и легла рядом с Алексом.

…Проснулась она от легкого хлопка по щеке.

— Ну наконец-то! Я тебя и пододвигал, и тискал, и трогал неприлично, а ты все глаз не открывала. Я волнуюсь! Имоджин Тейт никогда не спит за полдень.

Она закинула руки за голову, при этом снова почувствовала боль и вскрикнула. В этом возгласе смешались удивление и страх.

— Что с тобой, малышка?

Ей больше не хотелось держать весь этот ужас в себе.

— Рак вернулся, — прошептала она.

Выражение лица Алекса изменилось. Милый муженек исчез, появился юрист.

— Что? Этого не может быть.

— Это так. Мне очень больно, это один из симптомов. Боль говорит о том, что не вся опухоль удалена. Я чувствую боль в новом месте, там, где никогда раньше не болело. Там как будто все огнем горит.

Алекс схватил с прикроватного столика очки.

— Покажи.

— Показать сайт, где я это прочла?

— Грудь покажи. Покажи, где болит.

— Ты же не врач, — Имоджин сильнее прижала к груди кофточку.

Алекс вздохнул.

— Я просто хотел попытаться помочь. Не знаю, что еще делать. Ты врачу уже позвонила?

— Нет, приняла таблетки и завалилась спать, — будто защищаясь, сказала Имоджин.

— Я сам ей позвоню. Лежи, — Алекс снова стал милым. Она ничего не смогла с собой поделать и снова задремала, оставшись одна в спальне. Сон избавлял от боли.

— Твой онколог уехала на все выходные на пляж, отмечает день рождения дочки. Вернется завтра поздно вечером. А примет тебя в понедельник утром. Сможешь продержаться до этого времени? — спросил ее возвратившийся Алекс.

Имоджин кивнула, потом помотала головой:

— Вот дерьмо! В понедельник я встречаюсь за завтраком с Евой и Люсией.

Люсия ван Арпельс была самым известным на сегодняшний день модельером дамской одежды и женщиной, создавшей в семидесятые платье с запахом и возродившей его в начале двухтысячных. Без этих платьев стоимостью более четырехсот долларов за штуку не мог обойтись гардероб ни одной деловой женщины. Люсия еще не дала согласия на то, чтобы на Glossy.com продавались ее вещи, и Имоджин знала, как она упряма при выборе тех, кому дозволено торговать ее платьями — хоть в реальности, хоть в сети. А еще Имоджин знала, что сможет ее убедить, и даже предложила Еве разобраться с этим в одиночку, но девчонка была непреклонна. Наверно, она хотела попытаться сделать селфи с Люсией.

— Ты не можешь туда идти!

— Я не могу туда не идти.

Она засмотрелась на борозды, которые пролегли на лбу Алекса, пока тот что-то обдумывал.

— Запишу тебя к врачу на одиннадцать, — сказал он. — Поедешь к ней прямо со своего завтрака.

Тилли не возражала против сверхурочной работы в выходные. Остаток субботы и воскресенье Имоджин провела, стараясь ничего не поднимать и даже лишний раз не шевелиться. Дети были невероятно милы, они притащили к ней в постель свои айпады, чтобы смотреть на них фильмы, пока она то проваливалась в сон, то снова возвращалась к реальности, стараясь не тревожить грудь.

* * *

Люсия ван Арпельс всегда являлась на встречи за пятнадцать минут до их начала, поэтому, чтобы ее опередить, нужно было оказаться на месте за полчаса. Люсия приходила заранее, дабы иметь возможность осмотреться, выбрать лучший столик, а потом и лучшее место за этим столиком. Она предпочитала контролировать ситуацию. Таким образом, когда приехала Имоджин, эта элегантная женщина уже пила второй кофе. Из-за высоких скул она казалась строже, чем на самом деле. Ее прямые каштановые волосы ниспадали до горловины простой кашемировой кофточки кремового цвета.

Молли Уотсон давно познакомила Имоджин и Люсию, и с тех пор они были на дружеской ноге. Да и вообще жизнь то и дело сводила их на разных мероприятиях. Внучка Люсии училась в одной школе с Джонни.

Женщины рассматривали фотографии, когда в дверях показалась Ева в ярко-желтом запашном платье от «ЛвА». Никто другой не надел бы на встречу с модельером платье этого модельера. Прежде чем усесться, Ева щелкнула пальцами перед носом проходившего мимо официанта.

— Можете принести мне лимон? Хочу добавлять в воду.

Тут запищал телефон Люсии. Извинившись взглядом, она взяла трубку.

— Простите, я отвечу. Мы собираемся начать серьезную кампанию в Японии, а там все вот-вот разойдутся по домам, — Люсия отошла от стола.

Имоджин кивнула.

— Это невежливо, — рявкнула Ева. Официант поставил на стол кофейник и блюдечко с нарезанным лаймом.

Имоджин смотрела, как Ева размешивает в своем кофе низкокалорийный сахар.

— Все мы принимаем за едой звонки, такая уж у нас жизнь. Кому, как не тебе, это знать.

Ева с презрением воззрилась на блюдечко: