Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Из-за занавески показалась унылая Женька. Судя по ее виду, свадьба вообще могла не состояться. Неделю назад Дима сделал ей предложение, но рассудительная Женька выторговала себе месяц на размышление. Тем более, что подумать следовало о многом. И самым большим вопросом было, как сообщить о замужестве дочери Артему. Поиски новой работы, отказ от предложения отца оплатить свадьбу, нежелание видеть на своем празднике его любовницу грозили вылиться в бурные семейные стычки, так что Нинкино предложение начать с поиска платья и не волноваться раньше времени из-за того, что взрослый и априори ответственный мужчина может повести себя неадекватно, было принято со вздохом облегчения.

— Посмотрите, теть Нин, как-то оно странно сзади сидит.

— Не вижу ничего странного. Обыкновенная квадратная задница. Как голова у того дизайнера, что это платье сшил. Снимай.

— А вот это? — Женька потянулась к платью в стиле ампир с густо вышитым жемчугом лифом.

— Оно, кажется для беременных невест. Или ты уже хочешь нас обрадовать?

— Нееет!

— Посмотри вот эту «русалку». Если сможешь пройти в нем десять метров, то я готова рассмотреть этот вариант.

Нинка со вздохом обулась, доковыляла до вешалки и, взяв «ампирское» платье, приложила его к себе. Затем, опасливо оглянувшись за занавеску, где судя по всему происходила борьба нанайских мальчиков, подошла ближе к Ольге.

— А тебе было бы как раз. Не хочешь примерить?

— А мне зачем? — Фыркнула Ольга.

— Затем! Хватит уже секретничать. Все твои тайны у тебя на лбу написаны.

— Что, уже так заметно?

— Если ты думаешь, что твои подруги, которые тебя знают двадцать лет, не заметят, что ты вдруг стала завтракать вишневым компотом и в сортир бегаешь каждые десять минут, то глубоко ошибаешься. Я твою внезапную любовь к компоту наблюдаю уже третий раз в жизни.

— Ну, да, сознаюсь.

— Какой срок?

— Полтора месяца, почти два.

— А папаша знает?

— Нет.

— Скажешь ему?

— Еще не решила.

— Ты что, хочешь…?

— Нет, буду рожать. Страшно, конечно, но ты знаешь, я уже, кажется, люблю этого ребенка.

— Тогда придется сказать отцу. Это Виктор, извини за вопрос?

— Ну да, кто же еще?

— А еще кто-нибудь знает?

— Да, с радостной новостью вообще как-то неловко получилось. — Ольга выглядела смущенной. — Артем и его Никки уже в курсе.

Нинка зажала ладонью рот и выпучила глаза. Голова у нее затряслась, а плечи заходили ходуном, но к ее чести, за Женькину занавеску не долетело ни звука.

— То есть бывшие уже в курсе, подруги… ну, будем считать, тоже, а сам великий и ужасный Кожевников еще ни сном ни духом. — Вид у Нинки был неожиданно довольный. — Так ему и надо.

— В общем, да. А то превратил свою жизнь в один бескрайний рынок капиталистического труда, а с живыми людьми жить не умеет. Тем более, что его Никки вовсе не бывшая.

— Считай, что уже бывшая. Это я тебе как почетная Мария Ленорман нашего королевства говорю. Нет, но ты, подруга, молодец. У всех вокруг кризис среднего возраста, а мы с детЯми.

* * *

Откладывать разговор с Виктором дальше было уже нельзя. Затянувшееся молчание грозило перерасти в хамство, поэтому в пять часов Ольга выбрала на экране телефона номер Виктора, задумчиво поцарапала ногтем почти невидимое пятнышко грязи и нажала кончиком пальца на строчку «вызов на мобильный».

— Это я. Мне нужно с тобой поговорить.

— Очень рад тебя слышать, Ольга. Я заберу тебя из конторы, скоро буду.

Все-таки приятно, когда мужчина выходит из автомобиля, чтобы открыть дверь.

— Извини, я без цветов. Честно говоря, не знаю, при каких обстоятельствах следует их дарить, — он беспомощно развел руками.

— Доверься интуиции, она у тебя надежна, как рентген. Подарив мне цветы всего один раз, ты не то что двух зайцев убил, ты перестрелял всех слонов в округе.

Ответом ей был веселый взгляд из-под приподнятых бровей. Сразу расслабились плечи, Ольга вздохнула и вытянула ноги. Что она, собственно, волновалась? С ним ей было так просто, ведь ей ничего от него не было нужно, она его не боялась. Достаточно просто сказать, и все, ей даже не нужен его ответ. Единственной сложностью было то, что сообщать новость о ребенке по телефону или в салоне автомобиля казалось дурным тоном. Ну ладно, подумала Ольга, спишем такую щепетильность на издержки воспитания.

— Поедем ко мне, не возражаешь? — Виктор свернул направо, огибая сквер с аккуратно подстриженными кустами.

Ольга пожала плечами. Похоже, ее молчание Виктора не тяготило. На подземной парковке он помог ей выйти и, слегка приобняв за плечи, направил в сторону лифта. Ольга оглянулась на заднее сиденье, где лежала сумка с ноутбуком.

— Не беспокойся. У меня еще и чемодан в багажнике. Сегодня рано утром ехать в Шереметьево, так что нет смысла доставать вещи.

Виктор выглядел усталым и похудевшим. И, как ни странно, более добрым. Теперь он так походил на доктора Джекила, что Ольга не удержалась и приложилась щекой к плечу темно-серого костюма. Ответ не заставил себя ждать: ее немедленно подтянули ближе и чмокнули в макушку.

— Ты голодная?