Десять ли персиковых цветков

Как я теперь понимаю, ревность в тот момент застила глаза Яо Гуан, а я, молодая и острая на язык девчонка, усугубила ситуацию и действительно заслужила те страдания, что выпали мне в последовавшие два дня.

Водная темница в доме высшей богини Яо Гуан намного изобретательнее обычной. Когда она пустовала, воды в ней было всего по пояс, а когда туда бросали пленника, вода, цунь за цунем, поднималась до груди и постепенно доходила до макушки. Но воды было ровно столько, чтобы заключенный не умирал, а сильно мучился от нехватки воздуха. К этой пытке можно привыкнуть: через несколько часов вода медленно отступает, позволяя перевести дух, после чего все начинается заново. Поскольку много тысячелетий подряд я только и делала, что бездельничала, я не смогла бы одолеть Яо Гуан, даже приложив все силы. Сопротивляться было бесполезно, оставалось только смириться с мыслью о скорой кончине.

Когда Мо Юань нашел меня, я уже едва дышала.

Но я была молода и крепка здоровьем, поэтому даже в состоянии крайнего истощения умудрилась удержаться в сознании. Я смутно помнила хладнокровное лицо наставника, одним ударом расколовшего железные цепи, опутывавшие двери темницы. В глаза ударил яркий свет. Он вытащил меня из воды, завернул в свое верхнее одеяние и холодно бросил побелевшей, словно полотно, Яо Гуан:

– Семнадцатый день второго месяца, вершина горы Цанъу[82]. Там мы сведем счеты.

Высшая богиня печально ответила:

– Мне действительно хотелось бы сразиться с вами, но вовсе не при таких обстоятельствах, не при таких…

Не успела она договорить, как Мо Юань со мной на руках развернулся и стремительно вышел. Стоявший у входа Старший соученик потянулся было забрать меня, но наставник даже не посмотрел в его сторону, так и продолжив путь, не выпуская меня из рук.

В тот момент я впервые подумала, что, хотя голос у Мо Юаня и не подобен раскатам грома, он все же может звучать очень уверенно и очень весомо. Хотя ноги и руки его и не подобны каменным столпам, в них сосредоточена огромная сила. Мо Юань вовсе не был изнеженным красавчиком.

Как только мы вернулись на гору Куньлунь, я тут же уснула крепким сном. Проснувшись, я узнала от Старшего, что Мо Юань уже отправился на вершину горы Цанъу, чтобы сразиться с Яо Гуан. Подобное нечасто увидишь, так что другие ученики мечтали тайком посмотреть на поединок.

В голосе Старшего слышалась досада, когда он спросил меня:

– Как думаешь, почему наставник велел мне присматривать за тобой?

Конечно, я не знала ответа на этот вопрос. Мне тоже было грустно из-за невозможности увидеть поединок между Мо Юанем и Яо Гуан.

Старший не умел держать язык за зубами. Слушая его непрерывную болтовню в течение нескольких дней, я поняла, что Яо Гуан скрывала то, что я нахожусь у нее в плену.

В ночь, когда я не вернулась в свои покои даже после того, как погасли фонари, мои соученики не на шутку забеспокоились. Они обыскали всю гору, но тщетно. Они догадались, что, по всей видимости, я поссорилась со служанками Яо Гуан и меня похитили. Хотя им и удалось прийти к этому умозаключению, у них не было никаких доказательств. Поскольку они очень переживали за меня, им ничего не оставалось, кроме как обратиться к наставнику. Едва наставник, уже собиравшийся отойти ко сну, услышал о случившемся, как он тут же накинул верхнее одеяние и в сопровождении Старшего отправился к высшей богине Яо Гуан. Она до последнего отказывалась признаться в содеянном, поэтому наставник, вытащив меч Оси Мироздания из ножен и наплевав на правила приличия, ворвался в дом, чтобы отыскать меня.

Старший, тяжело вздохнув, сказал:

– Если бы наш наставник не был столь решительно настроен, ты бы сейчас не разговаривал со мной.

Затем, улыбнувшись, он продолжил:

– Как только вы вернулись, ты потерял сознание и в бреду громко кричал, крепко сжимая руку наставника. Наставнику тяжело было слышать это, но все, что ему оставалось, гладить тебя по спине и утешать словами вроде «Не бойся, не бойся, я защищу тебя». Ха-ха, ты вел себя как маленький ребенок!

Я почувствовала, как мое лицо залила краска, а Старший поинтересовался:

– Чем ты так насолил высшей богине Яо Гуан? Хоть у нее и весьма дурной нрав, она никогда прежде не проявляла подобную жестокость.

Я понемногу приходила в себя и теперь могла вспомнить все, что происходило в доме высшей богини. Я хотела рассказать, что Яо Гуан страшно ревновала и выместила злобу на мне, но подумала, что нехорошо сплетничать за спиной, поэтому, запинаясь, выдавила из себя лишь пару жалких, ничего не значащих фраз.