Когда темные восстали и Цин Цан прогнал Сюань Нюй, она вернулась на гору Куньлунь. Я тихонько порадовалась этому и, размышляя о произошедшем в свободные часы, даже оправдывала тебя. Мне хотелось верить, что на самом деле ты никогда не любил Сюань Нюй. Поскольку если бы ты в самом деле любил, то не заставил бы ее так страдать. От этих мыслей мне становилось немного легче. Когда я впоследствии узнала, что она лишь притворялась страдалицей, чтобы завоевать доверие… Ли Цзин, ты вряд ли хочешь знать, что творилось в моей душе. После смерти наставника я с большим трудом заставила себя пойти во дворец Пурпурного света и попросила у тебя Нефритовый Дух. Ты не представляешь, как тяжело мне было осуществить задуманное! И, конечно, не представляешь, как сильно разочаровал меня в тот день. Ты сказал, что ревнуешь меня к наставнику, поэтому не отдал мне Нефритовый Дух. Но, Ли Цзин, хотя ты и разбил мне сердце, эта боль не идет ни в какое сравнение с болью из-за потери наставника. Я потеряла много крови, мои раны были почти неизлечимы. Но в тот момент, когда моя жизнь висела на волоске, перед глазами у меня стояло вовсе не твое лицо. Тогда я поняла, что душевные раны, нанесенные твоим предательством, в конце концов затянулись. И я смогла наконец сбросить путы этой любви.
Ли Цзин зажмурился, а когда открыл глаза, они слегка покраснели. Он задыхался:
– А-Инь, замолчи…
Я неохотно сложила веер и с сожалением в голосе ответила:
– Ли Цзин, ты единственный мужчина, которого я искренне любила за последние сто сорок тысяч лет. Не зря говорят: где прежде синело безбрежнее море, ныне тутовые рощи. Все изменилось, и былого не вернуть.
Он вздрогнул, и из глаз его все же полились прежде сдерживаемые слезы. С тяжелым вздохом Ли Цзин произнес:
– Я слишком поздно понял, что ты не будешь вечно ждать меня…
Я кивнула. Вот теперь с кланом Темных меня действительно ничего не связывало. Напоследок оглянувшись, я с легким сердцем произнесла:
– Впредь мы друг другу никто, и нам не следует видеться.
Сказав это, я попрощалась и покинула его.
Когда я вышла из тумана, Е Хуа, ожидавший меня неподалеку, произнес:
– Ваши слова так благозвучны, но почему каждое из них словно режет сердце тупым ножом?
Я с трудом заставила себя улыбнуться в ответ.
Глава 16
Дела сердечные
Когда мы достигли Южных небесных врат[85]
, мы не увидели небожителей, которые обязаны стоять на посту, только дремавших у ворот тигров, чья гладкая черная шерсть блестела в лучах солнца. С первого взгляда было видно, что это не обычные звери, а немало преуспевшие на пути совершенствования. Похлопывая веером по ладони, я пошутила:– Даже у входа в Цинцю на страже стоит Ми Гу. А у вас вход в главную обитель небожителей охраняют всего лишь какие-то тигры?
Е Хуа, нахмурившись, ответил:
– Сегодня Верховный небожитель Тай Шан[86]
читает наставления для всех желающих. Полагаю, стражники отправились его послушать.Повернувшись ко мне, он с улыбкой произнес:
– Я слышал, что в мире смертных вы с Юань Чжэнем часто вели беседы о дао. Из чего я делаю вывод, что вы хорошо осведомлены о главных истинах учения. Верховный небожитель Тай Шан уже много лет твердит, что на Небесах у него давно не было достойных собеседников, и потому ему очень одиноко на высоте его познания. Раз уж вы сейчас на Небесах, можете поговорить с ним.
Прокашлявшись, я сухо улыбнулась и ответила:
– Конечно-конечно.
Вокруг Южных небесных врат парили пушистые белые облака, однако стоило нам их миновать, как перед нами предстало совершенно иное зрелище: золотой пол, нефритовые лестницы, высокие заросли бамбука и густые благовещие облачка. Небесный дворец не только не уступал, но и превосходил по красоте сверкающий Хрустальный дворец. Хорошо, что, перед тем как подняться на Небеса, мне хватило ума надеть на глаза повязку из белого шелка, иначе я бы попросту ослепла.
Изредка раздавались крики журавлей небожителей. Птицы, громко хлопая крыльями, проносились прямо над нашими головами. Моему восхищению не было предела. Взяв за руку Е Хуа, я искренне произнесла:
– Ваша семья очень богата!
Побледнев, он ответил:
– Не все дворцы в Девяти небесных сферах выглядят подобным образом.
Мы неспешно шли. Меня восхищало буквально все. Богатство и роскошь Девяти небесных сфер разительно отличались от того, к чему я привыкла в Цинцю.
По дороге нам время от времени встречались служанки, которые были невероятно обходительны. Увидев меня с повязкой на глазах, они не выказали и тени испуга или удивления, лишь почтительно приветствовали нас с Е Хуа, что привело меня в необычайно хорошее расположение духа.