Десять ли персиковых цветков

Я слышала, что, когда Е Хуа исполнилось тридцать тысяч лет, он получил свою канцелярию и водрузил знамя[87]. Небесный владыка приказал выстроить для него отдельную резиденцию, которая именовалась Платановым дворцом. Сейчас я, слегка потрясенная, стояла неподалеку от этого дворца. Как я уже упоминала, прежде мне не доводилось бывать в Девяти небесных сферах, однако я все же знала, что прежде этот дворец не казался таким мрачным. Пусть его стены не были отделаны золотом, а черепица – нефритом, он, судя по рассказам, должен был выглядеть ярче и светлее. Я остановилась, но Е Хуа, взяв меня под руку, повел к задней двери. Когда мы приблизились к стене недалеко от черного входа, Е Хуа прикинул что-то в уме, глядя на стену, а потом махнул рукой и сказал:

– Прыгайте!

Я непонимающе переспросила:

– Что?

Принц нахмурился, сжал меня в объятьях и, взобравшись на гребень стены, спрыгнул во двор. Неужели на Небесах не принято входить в дом через главный вход, а нужно перепрыгивать через стену? Странные тут традиции…

Е Хуа расправил складки на рукавах и, заметив выражение моего лица, со смущенной улыбкой пояснил:

– Если бы мы вошли через главный вход, то потревожили бы прислугу. Они подняли бы шум и принялись докучать, поэтому проще всего было перепрыгнуть через стену.

Меня внезапно осенило. Похлопав по плечу принца веером, я сказала:

– Сегодня мы рано отправились в путь, гораздо раньше того времени, когда Цзя Юнь приносит вам бумаги. Неужели вы не предупредили его, что сегодня ему не нужно являться в Цинцю? Хотите, чтобы он зря носился туда-сюда? Тогда, выходит, если бы мы вошли через главный вход, то наверняка застали бы Цзя Юня… Неловко бы получилось. Ха-ха, кстати говоря, вчера мы очень поздно вернулись в Лисью пещеру, как бы вы успели разобраться с накопившейся за несколько дней работой?

Он напрягся и чуть покраснел. Поправив рукава, принц неловко кашлянул. Я прежде очень беспокоилась из-за того, что Е Хуа разумен не по годам. Ему еще нет и пятидесяти тысяч лет, а кажется, что он серьезнее Верховного владыки Дун Хуа. И вдруг из-под маски ледяного спокойствия проглянул совсем еще молодой бессмертный. Я радостно взмахнула веером, меня очень веселило происходящее.

Е Хуа обитал в зале Высочайшего пурпура, что располагался недалеко от зала Благовещих облаков, где были покои Колобочка.

Я собиралась провести на Небесах два или три дня и восстановить за это время свои силы. Поскольку наше появление было незаметным и не сопровождалось шумихой, которую предписывает церемониал для встреч бессмертных высшего ранга, я не могла попросить Е Хуа выделить для меня отдельные покои. Я уже собиралась смиренно сообщить ему, что эти два дня проведу в зале Благовещих облаков вместе с Колобочком, как принц отвел меня во двор. Я увидела, что на воротах, ведущих туда, вырезана надпись: «Благоухающие цветы».

У Е Хуа заблестели глаза, когда он произнес:

– Это ваш двор.

Взмахнув веером, я подумала, что убранство земных дворцов действительно не сравнится с роскошью дворцов небесных. Пока я жила в мире смертных, помогая Юань Чжэню, я смогла получить отдельный двор лишь потому, что оставалась во дворце на длительный срок. На Небесах мне выделили целый двор, хотя я прибыла всего на два дня. Оба правителя – бессмертный и смертный – принадлежат к самым знатным семьям, но отличаются в своих возможностях так же сильно, как небо и земля.

Не сдержав восхищенного вздоха, я толкнула створки ворот. С тяжелым скрипом ярко-красные ворота отворились, и моему взору предстали персиковые деревья, которыми был усажен весь двор. Я могла разглядеть все многообразие оттенков цветов персика.

Я пораженно замерла, а затем медленно произнесла:

– Наверняка вы нарочно привели меня сюда, чтобы я помогала присматривать за садом Персиков бессмертия Небесной владычицы.

Е Хуа напрягся и, усмехнувшись, ответил:

– Не знаю, насколько велик сад Небесной владычицы. Вы подумали, что он занимает всего один двор? Двести лет назад я сам посадил эти деревья. В этом году они впервые зацвели.

Непонятно почему, мое сердце забилось быстрее. Я медленно вошла во двор и веером приподняла ветку персикового дерева. Цветы выглядели невероятно нежными и вместе с тем изящными. Я уже собиралась опустить веер, как почувствовала, что кто-то стоит за моей спиной.

– Госпожа?

Я обернулась. Чуть в стороне, на одной из ступенек стоял Е Хуа. На глаза ему ниспадали черные пряди, поэтому он едва ли мог заметить происходящее позади него. За его спиной, у порога задней двери, стояла девушка, одетая в платье служанки. Одной рукой она держала великолепную вазу, а другой удерживала створку ворот. Девушка моргнула, и из ее глаз, словно два ручейка, потекли слезы. Моя рука дрогнула, и ветка, которую я придерживала веером, резко выскользнула, осыпав меня дождем лепестков. Девушка, спотыкаясь, подбежала ко мне и, припав к моим ногам, принялась слезно причитать:

– Госпожа, это действительно вы! Я, Най-Най, ждала вас триста лет, и вот вы вернулись…

Плача и смеясь, она обратилась к Е Хуа: