– Да я не злюсь. Мы возвращаемся к разговору о том, что тебе нужно
Эверли открыла было рот, но подруга подняла руку.
– Погоди. Давай я налью кофе, а ты бери пончики. Встретимся в гостиной.
Дыхание вернулось в норму, и Эверли почувствовала прилив адреналина. Между ними все хорошо.
Гостиная была обставлена в стиле ретро, хотя, учитывая современные стандарты интерьера, тяжело сказать, намеренно ли это сделано или же Стейси просто ничего не меняла после смерти бабушки. Вытащив коробку из Baked и поставив ее на журнальный столик, Эверли свернулась в желтом кресле, накинув на колени мягкий связанный крючком плед. Стейси присоединилась к ней через минуту, ставя две чашки на стол. Из карманов худи она достала две салфетки.
– Объяснись, Дин.
– Сначала скажи мне, у нас точно все нормально? Мне показалось, что вчера мы нехорошо разошлись.
– Все хорошо, Эв. Даже если и нет, мы все равно помирились бы. Нет ничего, что мы не сможем пережить. Ты странная до чертиков, но я тебя люблю. Все те черты, которые тебе почему-то не нравятся, – только часть вещей, за которые я тебя обожаю. Ты настоящая, Эв, и наша дружба тоже. Никогда в этом не сомневайся. Вообще никогда. Или я тебя проучу.
Эверли засмеялась, на глаза навернулись слезы.
– Я хотела бы помочь тебе расслабиться. – Тон Стейси стал мягче, как и выражение ее лица. – Не потому, что мне это не нравится, а из-за того, что вижу, как
Эверли как раз наклонилась за пончиком и чуть не упала от ее слов. Она нечленораздельно забормотала, прежде чем выдать решительное:
– Нет, конечно.
– Может, в этом часть проблемы и причина твоих заморочек? – заметила Стейси, откусывая шоколадный пончик. Эверли тоже взяла один и слизнула пятнышко глазури с пальца.
– Не согласна, ну да ладно. Угадай, с кем я вчера столкнулась? Хотя не надо угадывать слишком долго. Оуэн. Первый кандидат. Увиделись в магазине. Я заехала за продуктами после встречи с мамой в офисе, а он позвал меня выпить.
Ее повеселило, как у Стейси отвисла челюсть.
– Но вы не раздевались?
– Вообще нет, – вздохнула Эверли, откусывая угощение.
– Твоя мать была в офисе? – спросила Стейси, махнув в ее сторону пончиком. – Даже боюсь спросить. Что на этот раз?
– Картины обнаженного тела с натуры, – поморщилась Эверли.
– Автопортрет?
– Нет, – вздрогнула она. – Хотя так, может, было бы лучше. Она ходит на курс по рисованию людей в чем мать родила. Но, судя по картине, ее вдохновитель родился весь сморщенный.
– Как ни странно, я заинтригована и не прочь взглянуть, – рассмеялась Стейси.
– Ты этого не хочешь, – отмахнулась Эверли, не желая развивать тему. – Поверь мне. Побереги свою психику.
– Ладно. Оуэн был все таким же чудесным на второй встрече?
– Да. – Ей было легко улыбнуться, думая о нем.
– Да ты влюбляешься. – Подруга села ровнее.
– Возможно, – согласилась Эверли. У нее было сильное подозрение, что именно его она выберет в конце.
– Тебе, по крайней мере, хотелось с ним раздеться?
– Ты что, скрытая нимфоманка? – Эверли откинулась на спинку кресла, отламывая приличный кусок пончика.
– Не могу ни подтвердить, ни отрицать, – заявила Стейси. Она уничтожила свой пончик за рекордное время и громко облизала пальцы.
– Именно так бы нимфоманка и ответила.
– Ты не можешь этого знать. И вообще, не обо мне речь, – покачала головой подруга.
– Нет. Обо мне, кто никогда не ходит гулять, но каким-то чудом оказалась на свидании вчера и планирует еще одно сегодня.